Август 1991 года. ГКЧП. Перед ним начальник дороги три дня провёл в горкоме партии. В день объявления о перевороте я предложил начальнику дороги, заместителям начальника дороги и руководителям служб разъехаться по предприятиям дороги, с целью предотвращения эксцессов, которые могут повлиять на перевозочную работу дороги. Под эксцессами я имел в виду возмущение работников ж.д. переворотом, возможным их арестом. А кадров и так было мало. На что Богданович с улыбкой сказал: «Думаю, что нам вскоре подскажут, как с кем обращаться!» Когда ГКЧП провалилось, начальник дороги пришёл на доклад в измятом костюме, небритый и с траурным лицом. Я сопоставил его трёхдневное пребывание в ГК КПСС, весёлое лицо пока действовало ГКЧП. Понял, что в Горкоме были составлены списки будущих арестов активистов перестройки, кадровые перестановки. В общем, переход к ежовым рукавицам, а то «пораспущались тут все», как выразился некогда заместитель начальника локомотивного депо Хабаровск-II. А теперь неудачники местного заговора ожидали собственного ареста. Потому Богданович и пил, видать, всю ночь и валялся где-то, не раздеваясь. Но днём он отошёл. Видимо в Горкоме срочно все компрометирующие заговорщиков документы были уничтожены.
После ГКЧП в газете «БАМ» было напечатано моё заявление о выходе из рядов КПСС. Знал, что во всех бедах (отсутствие товаров в магазинах, деградации руководства КПСС, руководителей промышленных предприятий и сельского хозяйства) виновата партия. Рядом с моим заявлением о выходе из рядов КПСС было помещено моё интервью корреспонденту газеты по этому поводу. Корреспонденту я подробно рассказал о своих жизненных наблюдениях и выводах, на основании которых выхожу из рядов КПСС.
Пришедший в себя местный ГКЧПист Богданович, прочитав моё интервью в газете, предложил мне написать третье заявление министру об освобождении от занимаемой должности. Я написал без колебания. На этот раз мне позвонили и сказали, что моя просьба удовлетворена. Главный кадровик дороги предложил мне на выбор две должности: помощник начальника дороги или начальник дорожной технической школы. Быть помощником у того, от кого я уже неоднократно пытался уйти из-за его «высокой» нравственности, мне даже думать об этом не хотелось. Поэтому я был назначен на должность начальника дортехшколы.
***
Кто читал роман Анатолия Иванова «Вечный зов», наверное, обратил внимание на то, как подробно писатель изложил путь деградации руководства КПСС и кто в этом нам здорово помогал. Роман писался в 70-х гг. прошлого века, но автор предсказал то, что произошло с великой державой в 1991 году. Я, конечно, не связываю свой уход с должности заместителя начальника дороги с этим романом, по значимости который я ставлю в ряд с «Война и мир» Л. Толстого и «Тихий Дон» М. Шолохова. Вкратце изложу моменты из романа по этому вопросу.
Полипов – член партии, руководитель районного масштаба, во время войны становится редактором армейской газеты и попадает в плен. Год 1943. С ним беседует бывший служащий царской охранки, а во время войны полковник СС Лахновский, зоологически ненавидящий Советскую власть и относящий себя к троцкистам. Оба знакомы с царских времён. Полипов был арестован как член подпольной большевистской партии, а Лахновский – следователь, как тогда нам говорили, царской охранки – его допрашивает. Уловив в показаниях Полипова слабинку (любовь с ещё одним подпольщиком к одной и той же женщине) он склонил его к предательству: соперника посадят, у девушки выбор будет из одного. А чтобы у подпольщиков не было никаких подозрений, Полипова изобьют в его же будущих интересах и имитируют побег. План Лахновского тогда и потом будет сбываться. Когда эсэсовец Лахновский узнает, что фронтовой газетой командует его старый крестник П. П. Полипов, он даёт задание его выкрасть и доставить к нему на допрос. И вот они «беседуют». Говорит, понятно, почти всё время следователь. Привожу цитаты.
– Троцкого нет… Его ближайшие помощники, верные его соратники осуждены и расстреляны. Но мы многое успели сделать, Пётр Петрович. Промышленность Советского Союза, например, не набрала той мощи, на которую рассчитывали его правители… Да, мы терпим поражение сейчас… Мы, Пётр Петрович, сделали многое, но не всё… недостаточно для нашей победы. Ничего. Борьба да-ле-ко-о не окончена! Наших людей ещё мноого в России. А за её пределами ещё больше.
– Да, после войны мы будем действовать не спеша, с дальним и верным прицелом, – вернулся к прежней мысли Лахновский. – Всё очень просто в мире, говорю, всё очень просто. Нынешнее поколение не сломить… Что ж, мы возьмёмся за следующее. …Будем вырывать эти духовные корни большевизма, опошлять и уничтожать главные основы народной нравственности. Мы будем расшатывать, таким образом, поколение за поколением, выветривать этот ленинский фанатизм. Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем делать главную ставку на молодёжь, станем разлагать, развращать, растлевать её!