На один класс старше меня учился родственник Долматов Леонид. Родней он стал после того, как мой старший брат Иван после демобилизации из армии, побыв "на свободе" пару месяцев, "срочно" женился на его тетке. В одно из дежурств его класса он был ответственным за порядок на входе в школу. Подпитый "рабочий класс" пытался проникнуть в это время в школу. Их не пустили. При этом из всех, стоящих у входа дежурных, выделялся своим высоким ростом Ленька. "Рабочий класс", затаив обиду, "отступил" от двери к туалету типа "сортир", который находился в углу школьного двора. Расчет был на то, что рано или поздно их обидчик там появится. Так оно и случилось. Общественный туалет освещения не имел. Только Леонид туда вошел, как его схватили за чуб, резко нагнули голову и опасной бритвой полоснули по лбу. На этом та стычка и закончилась. Залитый кровью "ответственный дежурный" был доставлен учениками в учительскую, где его перебинтовали. Я увидел его уже с перебинтованной головой. Он знал, кто его "уделал". Назвал фамилию. На милицию рассчитывать не приходилось, поэтому он поинтересовался, нет ли у меня надежных парней. Я спросил: "Десяток хватит?" Количество его удивило, и он попросил всего пять. Меня брать "на дело" не стали, т.к. главный обидчик (по кличке "Чуприк") был моим соседом.
На следующую ночь восемь человек (двоих добавил Ленька из своего класса) залегли в тени под заборами недалеко от дома Чуприка. Ночь была лунная, и улица просматривалась далеко. Расчет был таков: Чуприк будет возвращаться домой после 12 часов ночи. Сопровождало его обычно два – три человека. Атаман без охраны не ходит. Натешившись возле клуба, в котором по субботам и воскресеньям были танцы и много пьяных, влив в себя необходимое количество алкоголя (а это мог быть и спирт, выработанный на Хорском гидролизном заводе) и, как правило, кого-нибудь избив, к часу или двум ночи он шел домой спать или допивать водку. "Разведка" донесла, что Чуприк действительно находится в клубе и пьяный. Ждать пришлось долго. Некоторые стали замерзать, все-таки 7 ноября. Наконец, выставленный вперед дозор условным сигналом дал понять, что ожидаемый объект движется. Было их всего двое. Били обоих от души. Таких не жалеют. Все, кроме Леньки, были переодеты так, чтобы невозможно было узнать. Кроме этого, было договорено, что все делать будут молча, чтобы не узнали по голосу. Ленька не маскировался, его все равно выдавала перебинтованная голова. Но совсем без разговоров обойтись не получилось. Чуприк выхватил нож. Его руку перехватили. Попытка разжать руку и отобрать нож не удалась. Тогда Ленька сказал одному из наших "мичуринцев": "Эдька, режь руку!"
Назавтра одноклассник Леонида по имени Эдик был жестоко избит возле клуба, не ведая, совершенно, за что. Его в той операции не было, но его "вычислили" по имени. Теперь за Эдьку ("кровь за кровь") были избиты еще двое "чуприковцев". Во всех случаях требовалась медицинская помощь.
Родители избитых подали заявления в милицию. С районного центра приехал разбираться следователь. Вызывали с уроков к нему и меня. Тогда и состоялось мое первое знакомство с работой следователя милиции. Как и ожидалось, следователь, в конце концов, решил, что это "обоюдная драка", и что здесь нет ни правых, ни виноватых. На последнем допросе он обратил мое внимание на то, что мы своими несознательными поступками отобрали много дорогого времени у районной милиции. А это – государственные деньги. Таким образом, я получил первый урок по социалистической экономике. Ну а мы с той бандой позже, когда и им, и нам надоело убегать и прятаться, заключили перемирие, предупредив, что за каждого битого "нашего" будут биты двое "ваших". Нас больше они не трогали.
Бандой я назвал не случайно. Через пару лет будет большое уголовное дело. Осуждено было не менее десяти человек. Но судили их не за избиения невинных людей, а за воровство. Причем воровство было массовым и крупным. Один ограбленный магазин ими был сожжен, что даст милиции основание посадить продавца этого магазина. Отсидит он ни за что, ни про что около двух лет. Хотя, как знать. Не зря же потом говорили, что если человек проработал продавцом три года, его можно без суда и следствия помещать в тюрьму. И только через три года разбираться: пора его уже выпускать, или еще пусть сидит.
А сожгли они магазин потому, что, выбравшись из магазина с наворованным товаром, обнаружили, что один из воров оставил там свою шапку. Одел новую, а свою, старую, оставил за ненадобностью на прилавке. А это серьезная улика. Так как залазили в магазин через крышу, разобрав печную трубу, то вторично лесть туда (а главное, вылезать оттуда!) не хотелось. Но и улику против себя оставлять было нельзя. Решили, что проще магазин сжечь.