Мне вновь повезло, встретился порядочный человек, который исправил действия непорядочных чиновников. Я даже не знаю ни его фамилии, ни должности. Но знаю, что это один из множества честных людей того времени.
Мы, студенты, были уверены, что наша жизнь улучшается и улучшается устойчиво. В то же время, мы знали про дефицит рабочих рук в стране. Поэтому на 4 курсе нами были организованы платные курсы шоферов – любителей. Рассуждали мы так. Мы будущие инженеры. Инженеры будут ездить в производственных интересах на служебных автомобилях. Этот вывод мы сделали, просмотрев несколько технических фильмов, снятых в США. Хрущёвская оттепель! Закон о космополитизме уже не действует. Рабочие руки, потребность в которых в стране постоянно росла, надо беречь. Вот мы и будем самостоятельно водить служебный (да и личный, в покупке которого не сомневались!) автомобиль. От личных шоферов откажемся. Сейчас это смотрится очень наивно. Но тогда мы в это верили свято.
После 4 курса подавляющее большинство тепловозников было направлено на преддипломную практику в локомотивные депо Средне-Азиатской железной дороги. На этой дороге, проходящей по пустыне Кара-Кум, паровозы, требующие много воды, в первую очередь были заменены тепловозами. Поэтому там уже был накоплен большой опыт эксплуатации и ремонта тепловозов. Первые тепловозы серии "Да", "Дб" ещё в 40-х годах для них построили американцы. В период нашего пребывания там еще работали машинисты, которые ездили за этими тепловозами в США. Последующие тепловозы серии ТЭМ, строящиеся у нас на Брянском машиностроительном заводе, почти не будут отличаться от тепловозов, построенных в Штатах. Нам предстояло этот опыт перенять. Я в составе группы из 10 человек был направлен в город Ашхабад.
Так далеко ездить на поезде мне тогда ещё не доводилось. По предварительной договорённости, я должен был заехать в Облучье к другу Демьяну, а потом подсесть на поезд, в котором будут ехать из Хабаровска “однокашники”. Друг Демьян уже был женат, у него был ребёнок, у которого прорезались зубы. Ребёнок плакал, не давал нам спать предыдущие две ночи. На третью ночь, когда я должен был подсесть в поезд к сокурсникам, мы будильник не заводили. Были уверены, что не проспим. Но ребёнок в эту ночь спал. Спали и мы. И поезд Хабаровск – Москва я проспал. Чтобы его догнать (а он был не скорый), я через восемь часов сел на скорый поезд под названием “Россия”. В Новосибирске у нас должна была быть пересадка. Так вот, до Новосибирска я тот обычный поезд не догнал. Почти за четверо суток скорый сократил разрыв всего на 4 часа. А я – то думал, что скорым он назван не только из-за цены билетов.
По Средне-Азиатской дороге мы ехали в июле. Жара. Никаких кондиционеров тогда не было. Но разницу в обслуживании пассажирских поездов паровозами или тепловозами почувствовали сразу. Если по Транссибу поезд вели паровозы, и в открытые окна на постель садилась гарь из паровозных топок, постель быстро чернела. На Средне-Азиатской дороге постель оставалась белой.
В Ташкенте у нас была очередная пересадка. Имея время до следующего поезда, ходили купаться на Комсомольское озеро. Там на песке мои шлёпанцы расклеились. Температура! Ещё больше температуре песка мы поразимся в Ашхабаде. Там, покупавшись в озере, мы по хабаровской привычке с разбегу бросились на песок. И тут же взлетели вверх. Живот красный. Ожог! Температура песка градусов 80.
В Ашхабаде, чтобы устроиться в общежитие, пришлось искать директора железнодорожного техникума. Нашли его в погребе. Прятался от жары. Жара в Туркмении особенная. В тени +44.. В Хабаровске, сколько бы я не загорал, мои волосатые ноги никогда не облазили. В Ашхабаде, куда мы приехали, уже “поджарившись” на пляжах реки Амур, мои ноги, не говоря уж о спине, дважды облезли.