Идём своей тройкой к кабинету заместителя по ремонту. Валентин Матвеевич не любил сидеть в кабинете, поэтому встретил нас в цехе. Рассказали ему всё, что сами познали. Он подумал и говорит: «Оперативного совещания не будет. Вам в наказание даю задание – провести со всеми сменами цеха профилактики технические занятия с разбором этого брака». Как он отчитывался перед отделением дороги и ревизорами, я не знаю. Знаю, что у них святое правило: был брак, должны быть и наказанные.
И ещё один случай с характерным для Хазанского решением. Тепловоз пришёл в депо неисправный. Задир “зеркала” цилиндровой втулки. В этом случае (поясняю для непосвящённых) происходит прорыв газов из рабочей камеры в картер дизеля. А там масляные пары. Если дизель не остановить, неминуем взрыв. (На тепловозе от этой беды предусмотрена защита.) Работать такой тепловоз не может
После выполнения большой работы по смене цилиндровой гильзы, отдали тепловоз на реостатные испытания для проверки работы дизеля. А там вновь происходит задир этой же втулки. Вновь проделана большая работа, вновь отдали на реостат, и вновь задир этой же самой гильзы.
Теперь этот тепловоз подаётся с реостата в цех во время дежурства моей смены. Я посмотрел предыдущие замеры зазоров “на масло” (через них подаётся смазка на вкладыши шеек коленвала и через шатун – на охлаждение поршней) и вижу, что они нормальные. И измеряли их уже дважды в течение двух суток. И в тоже время становится ясно, что главная причина кроется в том самом зазоре “на масло”. Что-то здесь, как говорится, “не то”. Посоветовавшись с техником по обмерам Г.Кошеленко, опытными слесарями, принимаем решение, произвести замер этого зазора данного цилиндра на горячем двигателе, не дожидаясь снижения его температуры ниже +40 градусов. (Это нарушение правил охраны труда!) И этот замер выявил, что зазор “на масло” превышает допустимый в полтора раза. У вкладыша образовался бурт, который в холодном состоянии не позволял выявить истину по зазору: щуп с браковочным размером не проходил. После проведения той же большой работы, но и со сменой коренного вкладыша, машина выдержала реостатные испытания и ушла в работу.
Утром появились технологи. Один из них, узнав причину двух предыдущих неудачных ремонтов, побежал докладывать заму по ремонту, что виновата смена, которая до нас ремонтировала этот дизель. Назначено оперативное совещание, приглашён на него и я. На оперативном совещании идёт разгром мастера той смены. Я не выдержал и сказал: «А что вы, технологи, сделали, чтобы вылечить этот тепловоз? Почему живёте чужим умом?». И ещё кое-что, подчеркнув, что они ходят на работу в форменных костюмах с регалиями и звёздами на рукавах. Боятся залезть на тепловоз! Оттенил, что всю грязь на себя берут мастера, поэтому и ходят в грязных куртках. Мы, мастера, вынуждены идти на нарушения, рисковать, брать на себя ответственность. Мы выявляем то, о чём сейчас можно говорить на совещании и даже кого-то обвинять.
Валентин Матвеевич принял упоминание о звёздах на рукавах в свой адрес. Он всегда был в форме. Разгромил меня в своём выступлении полностью. Смысл разгромной речи свёлся, образно говоря, к тому, что, мол, уже оперился, других учит! Но выводов никаких не стал делать. Приказа по депо не было. И зла на меня он не затаил.
Квартиру мне дали почти в соответствии с положением “О молодых специалистах”. Через год работы, а точнее, к седьмому ноября, как в советское время было принято, сдавался на втором Хабаровске пятиэтажный 120-квартирный дом. В нём на заседании месткома (так тогда назывался руководящий профсоюзный орган депо) мне была выделена однокомнатная квартира. Я и жена были очень рады. Жена успела пожить за это время с сыном и на частной квартире (со мной, конечно), и у моих родителей в пос. Хор, и у своих родителей в городе Арсеньев, и опять на частной квартире по улице Кронштадтской.
Прошло некоторое время, дом начали уже заселять, а мне не дают ордер. Иду к председателю месткома. Тот просит меня потерпеть, т.к. есть возможность заменить мою однокомнатную квартиру на двухкомнатную. Не возражаю. И точно, дня через три предместкома Никита Селивёрстович Разгон вручил мне ордер на двухкомнатную квартиру. На машине перевозил шифоньер, взрослую и детскую кровати. И всё! Новоселье отмечали сидя на чемоданах в прямом смысле.