А Алексей Иванович, будучи очень трудолюбивым человеком, будет меня удивлять ещё и тем, что он, совершенно не умея читать электросхему тепловоза, при смене колёсно-моторных блоков никогда не ошибался в подсоединении кабелей. Другие, умеющие читать схему, ошибались, а он нет. Однажды, беседуя с ним с глазу на глаз, напрямую спросил его об этом. И он “по секрету” рассказал, что у него хорошая зрительная память, поэтому он смотрит предварительно подсоединение кабелей на рабочем (действующем) тепловозе, а потом также подсоединяет и свой двигатель. Хорошие люди работали в моей бригаде!
Жалко было расставаться и с бригадиром Николаем Ломакиным. После окончания техникума он уверенно вписался в наш коллектив, быстро перенял всё, что мы достигли и в дисциплине (трудовой и технологической), и разобрался в слесарях (кто и чем дышит), поэтому я, уходя в отпуск, спокойно оставлял его во главе бригады. Приёмщики локомотивов потом информировали меня, что дисциплина соблюдалась беспрекословно и без дополнительных напоминаний.
И ещё об одном человеке помню до сих пор. Он не работал в нашей бригаде, был бригадиром в другой смене. Это Юрий Михайлович Дымченко. Первое знакомство, а его смена всегда меняла нас вечером, мне не понравилось. Он указал мне на недостатки в содержании цеха. Позже я убедился, что он это делал всегда принципиально, не только принимая цех от моей смены. Я у него потом кое-что перенял, в частности по хранению и наличию отдельных дефицитных запасных частей тепловоза. Позже его перевели работать в цех малого периодического ремонта (ТР-1). Там он тоже проявил принципиальность, один раз тому я был свидетелем. Первая смена в этом цехе заканчивала работу в 5 часов вечера. 10 минут шестого Юрий Михайлович, передав дела бригадиру второй смены, идёт в душевые мыться и переодеваться. Перед входом в душевые его встретил заместитель по ремонту (тот самый Слон) и спрашивает, почему он рано уходит домой. Считалось нормой и “после работы ещё поработать”. И к этому все бригадиры, в том числе и не освобождённые (старшие слесаря), привыкли. Но Юрий Михайлович был человек, как я уже сказал, принципиальный во всём. Он показал заместителю на часы и сказал: «Я уважаю Советскую власть и её законы!» И пошёл своей дорогой. Конечно, с такой принципиальностью (а он принципиально подходил и к себе) ему было нелегко. Годам к сорока у него стало сдавать сердце. Я уважал его за честность и трудолюбие. Поэтому встрече с ним всегда был рад. Но последняя встреча была не радостная. Я уже не жил в Хабаровске, и на тот момент там находился в командировке. Встретились случайно на Амурском бульваре. Из разговора с ним узнал, что он по состоянию здоровья инвалид 2-й группы, и гуляет по бульвару по рекомендации врачей.
Ещё спустя некоторое время мне передали, что Юрий Михайлович умер. Ему не было и 45 лет. Трудно жить принципиальному и честному человеку в нашем обществе.
Подъёмка
Подъёмочным ремонт назывался потому, что при нём тепловоз поднимался на домкратах, и из-под него выкатывались тележки. Сейчас этот вид ремонта называют текущим – №3 (ТР-3). Перевод работать в этот цех меня не радовал. Из плюсов было только то, что мне доверяют. А минусы? Сплошные! Во-первых, я знал, что когда образовывался этот цех, там собрали из других цехов далеко не лучший контингент. Сам от двоих таких избавился. Во-вторых, этот цех ни разу не выполнил план ремонта, и, следовательно, мастера там не видели премиальных, а у слесарей низкая зарплата, т.к. низок % выработки. Зарплата у слесарей низкая ещё и потому, что тепловозы не выдерживали норм простоя в ремонте. Следовательно, премия за своевременный выход из ремонта отсутствовала или была маленькой. К этому надо добавить, что сложный ремонт, а тепловоз при этом разбирался полностью, требовал много слесарей высокой квалификации, а их не было. Значит, качество ремонта было низким, и тепловоз практически не мог проработать гарантийный срок, не зайдя на внеплановый ремонт. Правда, гарантийный срок был не велик – до следующей профилактики (ТО-3). После профилактики гарантию давала уже комплексная бригада ТО-3.
Желающих, идти работать в этот цех, было мало. Поэтому его лихорадила ещё и высокая текучка кадров. В общем, ситуация, как говорят движенцы, типичная восьмёрка. Люди не идут туда работать потому, что низкая зарплата, а зарплата низкая потому, что высокая текучка и недостаток квалифицированных кадров. Да и руководителей цеха уже неоднократно снимали с должности. Снят был старший мастер, снимались и мастера, как не способные организовать соответствующий ремонт и наладить трудовую и технологическую дисциплину. Меня тоже переводили на освободившуюся таким образом должность.