Пропустил я их обоих через всю систему взысканий, не помогает. Отменил выдачу им спирта (они до этого сумели убедить всё руководство депо, что горелки газовые можно промывать только спиртом), выдав им взамен авиационный бензин. Как они шумели, рассказывая всем в депо, что я им гарантировал взрыв при производстве сварочных работ. Только спирт! Взрыва не произошло, но и пить на работе они не перестали.
Когда очередной раз я отстранил одного из них от работы, решил, что надо увольнять. Иначе в депо порядка не будет. В кадрах попросил трудовые книжки всех машинистов локомотивов. Стал искать тех, кто раньше работал газоэлектросварщиком. Нашёл троих. Вызываю их к себе. По одному. Беседую о поведении работающих сварщиков. Они тоже осуждают их. Договариваюсь, что после увольнения одного из них, приглашу кого-то из машинистов поработать сварщиком. Естественно, с доплатой до среднего заработка. Соглашаются все трое. Прошу пока о договорённости никому не говорить.
Передаю отстранённого на заседание месткома с просьбой, дать согласие на увольнение по существующей тогда для этого 33 статье Трудового Кодекса. И профсоюз дал согласие.
На другой день специально не интересуюсь ходом ремонтных работ в депо. Но и машинистов не трогаю. Вечером в положенное время ухожу домой, даже не пригласив к себе заместителя для выяснения состояния тепловозов, стоящих в ремонте. Около восьми часов вечера звоню, как всегда, дежурному по депо. Узнаю о делах на линии, заодно спрашиваю, как выходят тепловозы из ремонта. Выходят, как всегда, нормально. Утром следующего дня спрашиваю у заместителя, кто выполнял сварочные работы на тепловозах. “Сергей Данилович, если б Вы видели, как работал оставшийся сварщик, – говорит он, – за двоих, без перекуров”.
Потом подставили к оставшемуся сварщику ученика. Заключили договор на обучение. С пьянкой и здесь было покончено.
Мне стали угрожать. В кабинете выбили окно. Начальник поселковой милиции посоветовал в тайгу не ходить, пояснив, что дураков с оружием в руках там бродит много. Но мне было не до тайги. Дочери, когда я перевёз семью, не было ещё и года. Сыну 6 лет. Они и отнимали всё оставшееся свободное время.
Начальник милиции не блефовал. То, что в тайге могут бродить разные люди, я понял и сам после беседы с сотрудником КГБ. Тот появился у меня в кабинете месяца через два после моего переезда в Верхнебуреинский район. Поговорив о моих впечатлениях на новом месте, он показал мне фотографию одного человека в немецкой форме. Спросил, знаю ли я его. Конечно, знаю, он живёт и работает в Тырме. Коммерческий ревизор. Спрашиваю, а почему он на свободе? Ответ был таков. Кроме фотографии, ничего подтверждающего его сотрудничество с фашистами нет. В его биографии два года – белые пятна. Сам он говорит, что был в эти годы в партизанах, но весь отряд фашисты уничтожили. Он чудом остался жив. Запрашивали архивы ГДР (Германская Демократическая Республика), но там данных о нём нет. В общем, он просил меня к нему присматриваться.
Я присматривался. Было видно, что ревизор это чувствовал, и не только с моей стороны. Однажды в купе он даже чуть не сорвался, будучи под Бахусом. У него вырвалась фраза, что он нас всех ненавидит. Но быстро взял себя в руки. А вообще-то, я поражался другим. Он был всего лишь коммерческим ревизором, но его боялись все директора вагонов-ресторанов. Это я видел, когда заходил в ресторан, а там уже был этот ревизор. Как за ним ухаживали официантки вместе с директором!
Задев КГБ, хочу отметить, что с меня ими была взята подписка. Суть её в том, что я являюсь носителем секретной информации, а потому на меня возлагалось ряд обязательств, в том числе мне запрещалось выезжать за границу. Позже я приду к выводу, что ничего секретного я не знал, но таким образом оправдывался «железный занавес». К нам никто не мог приехать, и мы не могли никуда выехать. В анкете подробно расписываешь своих родственников, в том числе и живущих за границей. Эти данные потом проверяются. Кстати, Борис Фёдорович Лобанов говорил, что при утверждении его заместителем начальника депо ему в секретной части сказали, что он их обманул, написав в анкете, что родственников за границей не имеет. Ему нашли родственника, которого он не знал, но и после с ним не познакомится.