К сожалению, эта помощь была слишком мала. В своих письмах в феврале и марте 1909 г. он мне писал: "С 5 декабря я уволен и с тех пор, не получая жалованья, я истратил 300 рублей из тех денег, которые должен был передать идущему мне на смену; мне дали две недели на возмещение недостачи…" И далее: "Моей измученной душе сейчас так плохо, что мне очень трудно даже думать о чём-нибудь другом, кроме как о том, как я к завтрашнему дню найду нужный рубль, чтоб только быть сытым…"
Создалась воистину трагическая ситуация: с одной стороны — потеря должности, с другой — незаконная растрата государственных средств, громада частных долгов и семья из 5 человек! Я хотел ему помочь всем сердцем, но для этого нужны были весь мой капитал и все новые эсперантские предприятия. Я не мог также найти ему хорошую должность. В таком ужасно неприятном положении я не знал, что делать…, когда в апреле или мае в Москву прибыл сам страдалец.
В Москве жила его свояченица, у которой он нашёл временное пристанище. При первом визите ко мне поэт развернул богатую картину оптимистических грёз по поводу его намерений устроить здесь свою жизнь: он сможет много зарабатывать своей литературной работой в редакциях разных журналов и т. д. Одним словом передо мною сидел типичный поэт с богатой фантазией и пустым карманом. Конечно его фантазии обанкротились после первых же попыток найти какую-нибудь хорошо оплачиваемую работу. К счастью, свояченица, как акушерка, имела в Москве много знакомых. С их помощью она нашла для него должность администратора небольшой гостиницы.
Конечно жалкий заработок был недостаточен, чтоб прокормить его и семью и совершенно не улаживал его жизнь. Чтоб как-то вывести его из этого положения, я предложил следующую комбинацию. В тогдашней эсперантской литературе отсутствовали более или менее большие произведения. Мы мечтали перевести на Эсперанто самое крупное сочинение Л.Н.Толстого "Войну и мир", но для этого очевидно недоставало наших литературных и денежных сил. Поэтому мы решили перевести другое большое трёхтомное сочинение того же автора "Анну Каренину". Работа была поделена между мною, Менцелем и Девятниным: каждый должен был перевести один том.
За свой перевод Девятнин получил авансом 150 рублей. Мы с Девятниным выполнили свою часть работы, а Менцель перевёл только половину и на этом дело окончилось. Вместо плюса работа дала минус. Но всякий раз, когда мы по неопытности что-нибудь теряли, мы всегда утешались нравоучительным изречением: "Каждый урок должен быть оплачен." Ведь вся наша тогдашняя деятельность на эсперантской ниве была непрерывной учёбой: мы учились издавать, учились распространять наши издания, т. е. торговать, мы, наконец, учились сочинять; естественно, наша учёба не всегда была успешной.
Но в общем магазин и журнал заметно прогрессировали. С журналом уже сотрудничала большая часть российских эсперантских сочинителей и пробовали свои силы многие новички нашей литературы. Среди сотрудников в 1909 г. мы видим профессора филологии Московского университета Р.Ф.Брандта, К.Беина (Кабе), С.Полянского, д-ра К.И.Шидловского, д-ра О.С.Когана, Анну Шарапову, С.Шабуневича, А.Ступина, Г.Смирнова, д-ра Корзлинского, А.Замятина, Т.Щавинского, адвоката Шавковского, С.Обручева[11], А.Фишера, Н.П.Евстифеева, французского д-ра Шало, В.Девятнина, Эска, М.Шидловскую, д-ра И.Островского, Г.Дешкина, д-ра Вейцлера, В.Огородникова и многих других, которые не желали подписываться своим именем.
C финансовой точки зрения журнал за первый год дал убыток, но, учитывая стоимость помещённых в журнале объявлений о магазине и их пропагандистский эффект, мы уже по истечении года не рассматривали его как нечто убыточное. Что касается работы магазина в этом году, то она очевидно сделала большой шаг вперёд. Вместо 4-страничного каталога в 1908 году, мы издали уже 8-страничный каталог. В него вошли почти все издания главных эсперантских издательств и многие книги, изданные авторами. Доходы магазина были уже таковы, что мы могли совершенно спокойно смотреть в будущее и даже подумывать о приглашении второго мальчика. Оборот магазина увеличивался пропорционально платной рекламе в русских газетах и реклама производилась пропорционально обороту. Оба эти момента были ясно связаны между собою, и с ними, со своей стороны, были связаны пропаганда и распространение нашего языка.
В отношении пропаганды нашего языка магазин действительно был вне упрёков. На рекламу мы денег не жалели. Объявления о магазине печатались во всех серьёзных русских изданиях: в газетах "Русское слово" и "Русские ведомости", в журнале "Нива" и т. д. Поскольку магазин находился на одной из главных улиц Москвы, его почти ежедневно посещали агенты различных рекламных предприятий, которые, соперничая между собою, предлагали нам наиболее благоприятные условия рекламирования.
11
Сергей Владимирович Обручев (1891–1965), закончив МГУ в 1915 г., стал известным геологом, чл. — корр. АН СССР, страстным поборником применения Эсперанто в науке.