Не найдя доверчивого печатника, г-н Постников начал искать другой путь, чтоб о нём говорили и писали. В этом же 1910-м году с 14 по 20 августа должен был пройти VI-й Всемирный конгресс эсперантистов в американском городе Вашингтоне. Г-н Постников воспользовался этим случаем, посетил российское Министерство торговли и промышленности и каким-то образом сумел убедить его руководство, чтоб оно делегировало его на конгресс в качестве официального представителя министерства.
Но не буду, опережая события, дальше рассказывать о предстоящей деятельности Постникова в Петербурге и Америке и вернусь к нашей ежедневной работе в Москве. Должен искренне признаться, что "конгресс" несколько остудил наши прежние взаимно-братские чувства, что царили до "конгресса" между всеми его участниками. Но всякая напряжённая работа притупляет горькие чувства и мы, после нормализации наших нервов, вскоре вошли в свою колею. Однако, как в ходе "конгресса", так и теперь я должен был часто играть роль миротворца в атмосфере разных духовных течений и антагонизмов. Моей первой заботой было окончание составления Полного русско-эсперантского словаря, начатого 2 года назад д-ром Корзлинским, Менцелем, Смирновым и Ступиным.
Поначалу эта четвёрка работала слаженно, но скоро выяснилось, что коллектив недостаточно силён, ибо состоит из неравносильных и неодинаково думающих элементов. Через несколько месяцев совместная работа достигла такой степени. что появилась опасность развала. К счастью, окончательное редактирование словаря принял на себя сам автор языка и это спасло дело. Инициатором словаря и источником денежной поддержки был д-р Корзлинский, главной рабочей силой был Р.Менцель, а второстепенными помощниками были г-н Г.Смирнов и г-н А.Ступин. Г-н Ступин, как человек многосемейный и перегруженный собственной работой, не мог быть очень полезным для работы над словарём, а г-н Смирнов был чересчур честолюбив и не выносил критики д-ра Корзлинского. В результате оба они, Ступин и Смирнов, фактически прекратили сотрудничать в словаре и остались только Корзлинский и Менцель. Но петербургский конгресс так повлиял на них обоих, что они совершенно не могли спокойно разговаривать друг с другом. Чтобы закончить словарь, я вынужден был пригласить их для совместной работы на нейтральную территорию — в свою комнату, и только здесь словарь смог родиться.
Осенью словарь уже напечатали, переплели и сдали на хранение в наш магазин. Это сильно укрепило магазин финансово и морально, ибо издатель словаря д-р Корзлинский представил нам очень благоприятные условия продажи. Кроме того, полный словарь весьма облегчил русским использование нашего языка, явился побудителем более серьёзного его изучения и новых заказов эсперантской литературы. В то же самое время магазин осуществил второе издание полного учебника Эсперанто Т.Щавинского, написанного специально для русских. Теперь магазин был полностью вооружён средствами обучения. Его клиентура всё время росла. Магазин уже знали почти все русские эсперантисты. Он обладал многими адресами. Но было очень интересно более или менее точно узнать число всех русских единомышленников.
Об этом спорили и на петербургском конгрессе, и он поручил магазину издать по возможности полный российский адресник. Выполняя это пожелание, мы попросили, чтобы задачу сбора адресов взял на себя председатель Московской студенческой группы В.С.Боднарский, который сделал это очень старательно и аккуратно. Должен сказать, что этому единомышленнику наше движение в среде русского студенчества того времени обязано очень многим. Он варился в котле нашей идеи и всегда предпринимал что-то для её триумфа. Благодаря ему при Московском университете была основана Студенческая группа эсперантистов, которая под его руководством ревностно пропагандировала Эсперанто среди студентов, вывешивая на стены объявления о нашем языке, устраивая лекции о нём, организуя беседы, побуждая к активности уставших или инертных. Благодаря Боднарскому я нашёл более подходящее жильё в Лубянском проезде, 3, и переселился туда.
После получения разрешения на открытие Московского Института Эсперанто встала очень важная задача реализации этого разрешения, т. е. где взять для него надлежащее помещение, нужных преподавателей и т. д. До сих пор я жил в маленькой комнате из числа меблированных в том же самом доме, в котором размещался книжный магазин. Разрешение заставило меня задуматься о новом помещении, где можно было бы найти место для меня и института и которое имело бы более или менее престижный вид. Но такое помещение стоило очень много в сравнении с нашими средствами.