К этому добавилась новая неприятность. Канцелярия московского головы сообщила оргкомитету третьего всероссийского конгресса эсперантистов, что "министр внутренних дел, по согласованию с министром народного просвещения, счёл несвоевременным разрешать организацию конгресса в Москве с 27/XII-1914 г. по 2/I-1915 г." Московские эсперантисты однажды уже получали отказ в проведении конгресса в Москве. И тогда отказ возмутил нас, ибо был мотивирован политическими соображениями. Нынешний отказ был тоже неприятен, но к нему мы отнеслись спокойнее, т. к. действительно было бы очень трудно хорошо провести конгресс, когда везде гремели пушки.
Нас немного утешал только один единственный факт: против Германии, первой объявившей войну, уже воевала почти вся Европа. Это внушало надежду, что война продлится лишь несколько месяцев, Германия со своими союзниками скоро будет побеждена и вновь воцарится мир. Никто не мог предвидеть, что война продлится четыре года.
В первые недели наши войска пересекли германскую границу и довольно неосторожно углубились во вражескую страну, не обеспечив себе тыл. Германские войска хорошо использовали эту ошибку, быстро перебросив туда большие силы и захватив в плен большую часть вторгшихся. Эта победа сильно ободрила германские войска и напугала наши. Вскоре немцы перешли нашу границу и стали завоёвывать один город за другим. Жители городов вынуждены были укрываться внутри страны. Многие из них бежали в Москву.
Из-за военных неудач наш рубль ежедневно терял покупательную способность, одновременно росли цены на все товары. Народ спешил, как я уже говорил обеспечивать себя более реальными ценностями и запасаться разными товарами. Товары исчезали с рынка и паника усиливалась. Покупатели нередко посещали и наш магазин, поэтому выручка в бумажных деньгах будто бы не уменьшалась, но вместе с тем запас книг заметно таял. Таким образом мы жили за счёт прежних средств.
В начале подписного периода на 1914 г. мы пообещали нашим подписчикам бесплатно, в качестве премии, выдать карманный календарь на 1915 г., надеясь получить его от берлинской фирмы Мюллера и Бореля. Но теперь это уже было невозможно, поэтому мы заменили календарь книгой Тимковского "Салайро" /заработная плата/ в переводе Щавинского и брошюрой "Русланда адрэсаро".
1915 г.
Таким образом наше обязательство перед подписчиками мы выполнили, но для следующего 1915 г. мы уже не могли выделить никакой премии, хотя твёрдо решили продолжить выпуск журнала. Понятно, что нельзя было надеяться иметь столько же подписчиков, как прежде, ибо мы уже лишились многих подписчиков в Германии, Австрии, Турции и Болгарии. Однако мы не желали следовать примеру многих заграничных коллег, которые сразу после начала войны прервали свои издания. Нам следовало лишь как-то приспособиться к новым обстоятельствам.
Чтобы облегчить бремя квартирной платы, мы объединились с другим обществом, родственным идейно, а именно с обществом туристов. Они, взяв на себя часть квартплаты, устроили в нашей гостиной свой офис и иногда проводили там общие собрания. Кроме того, мы сдали одну комнату, в которой прежде жили Айспурит, Клейст и Клем. Таким образом плата за помещение была снижена до минимума. Помимо этого, в книжном магазине после отъезда Романовича в Саратов остались только я, Трофимов и Колибанов, чья зарплата не слишком отягощала бюджет. С помощью таких действий мы смогли сбалансировать безубыточный бюджет и продолжить работу всех наших предприятий.
В начале этого года война ещё не ощущалась столь остро, как позже; на фронт призывались только кадровые части армии и те, кто уже прежде служил. Ещё не трогали "привилегированных" и учащихся. Они продолжали посещать и оживлять наши субботние собрания. К ним присоединялись беженцы из оккупированных областей западной России и Польши. На собраниях появились беженцы Футерфас (из Лодзи), Бреслау, Чарновский и другие. Поскольку они были хорошими эсперантистами, я воспользовался их прибытием в Москву для усиления института.