По случаю смерти нашего маэстро я написал некролог и поместил его в № 100–101 журнала "Ла Ондо дэ Эспэранто". И судьба определила так, что одновременно со смертью автора Эсперанто умер и наш журнал. Почему и как это произошло? Раньше я уже не раз говорил, что мировая война расстроила экономическую жизнь не только воюющих, но и нейтральных стран. Например, издающийся в США "Америка Эспэрантисто" /американский эсперантист/ написал в сентябрьско-октябрьском номере за 1916 г.: "Администрация "Американского эсперантиста" просит прощения подписчиков за поздний выход нескольких последних номеров и их сдваивание. Это произошло по нескольким причинам: с одной стороны, из-за недостатка и высокой цены бумаги, с другой — из-за отсутствия рабочих в отделе печати." И это писали наши единомышленники, живущие в нейтральной стране. Что же должны были терпеть наши издания в воюющих странах! По тем же причинам, но возможно в тройном размере, мы, объявляя подписку на журнал на 1917 г., обещали дать за прежнюю цену в 2 рубля только 8 номеров. Но тогда мы не предполагали, что в марте в нашей стране произойдёт революция. Но любая революция — это вторая война. Если война порождает панику, то двойную и тройную панику порождает война, связанная с революцией.
Сразу за мартом товары на рынке начали таять как весенний снег. Рубль падал вниз с ужасной скоростью. Золотые и серебряные монеты совсем пропали. Новое правительство заменило их бумажными банкнотами, которые с каждым днём теряли свою ценность. Главным руководителем нашей страны в то время был социалист-революционер Керенский. Он образовал Временное коалиционное правительство. В него вошли министры от всех политических партий. Этому правительству пришлось делить власть с другими учреждениями — Советами рабочих, что породило анархию в стране. Организовали специальную комиссию, которая должна была выработать "устав учредителя", но она не торопилась это делать.
В то же самое время энергично работала руководимая Лениным самая левая социалистическая партия — партия большевиков, утверждавшая, что данный момент является самым благоприятным для введения в России социалистического режима. В июле эта партия осуществила первую попытку свержения "буржуазного" правительства Керенского и взятия всей власти. Это выступление не было успешным, но всё же заставило население задуматься о новых вещах.
Поскольку исчезли и царские банкноты, Временное правительство печатало новые банкноты, прозванные населением "керенками". Это были сорока-и двадцатирублёвые банкноты квадратной формы в один дециметр. Их покупная способность не превышала одной десятой золотого рубля и публика зачастую получала целые неразрезанные листы таких банкнот. Уже сам внешний вид их не внушал большого доверия, а их ценность ежедневно всё более и более падала. Соответственно этому росли цены товаров и услуг.
Так как у нас не было запаса бумаги для журнала, нам нужно было заплатить за неё по таким ценам, которые совершенно не соответствовали 2-рублёвой стоимости подписки на год. То же самое мы испытали в типографии. Я уже подготовил материал для выпуска 6-7-го номера "Ла Ондо дэ Эспэранто", но его печатание стоило так дорого, что пришлось это отложить до лучших времён.
В это время наш единомышленник московский делегат Всемирной эсперантской ассоциации (УЭА) Ст. Шабуневич решил устроить собственную типографию. Он уже купил латинский шрифт, печатные станки и другие вещи, необходимые для типографии. Недоставало только букв с надстрочными знаками, которые можно было выплавить вне Москвы. Он заказал и ждал. Я решил напечатать журнал в его типографии, когда буквы будут готовы.
Время бежало незаметно, как вдруг в России произошло другое событие, которое "за 10 дней потрясло весь мир", — Октябрьская коммунистическая революция. Нам пришлось приспосабливаться к совершенно новым условиям жизни. Ни в октябре, ни в последующие месяцы мы не могли найти бумагу и наш журнал больше не выходил.
Теперь вернёмся к работе магазина. В течение нескольких недель февраля и марта, когда Февральская революция взбудоражила всю Россию, магазин конечно работал очень мало и мы вынуждены были подавать множество газетных объявлений, чтоб вновь пробудить интерес публики к нашему движению. Покупали главным образом учебники и словари, изданные в России. Заграничные издания имели уже меньший спрос, т. к. издавая новый каталог в январе — восьмой и последний, — мы указали цены по курсу 1 французский франк = 50 копеек вместо прежних 40 копеек. Кроме того, мы уже не могли получать многие заграничные издания, ибо наше правительство слишком скупо выдавало разрешения на перевод наших денег за рубеж. Благодаря этому для продажи мы располагали только тем запасом заграничных книг, который создали в предыдущие годы. В результате в конце года в магазине осталось очень мало заграничных книг, хотя наш последний каталог был самым объёмным и содержал 32 страницы. Мы могли бы гордиться этим каталогом, ибо он был самым большим эсперантским каталогом во всём мире, если бы могли свободно получать из-за границы все издания