Пожар разрушил все планы восстановления книжного магазина, журнала и института. Во второй половине 1922 г. и в 1923 г. мне пришлось барахтаться, чтоб как-нибудь урегулировать свои финансовые дела. В пожаре сгорели почти все бухгалтерские книги магазина и многие архивные документы. К счастью, остались несгоревшими несколько ящиков книг, которые лежали в подвале во дворе. Их продажа вывела меня из нищенского положения. Много помогли мне в то время товарищ Жаворонков, руководивший эсперантским отделом почтового книжного магазина, и тов. Н.Н.Темерин, организовавший эсперантский отдел в книжном магазине "Новая деревня". Через эти магазины были проданы почти все остатки моего издания. Сразу после пожара я хотел передать их одной акционерной компании и уже подготовил проект контракта, но к нему присоединилось так много лиц, что я вынужден был совершенно бросить свой план.
Итак, я поплыл по течению. Моей главной работой была школа, где я обучал математике. Моему дорогому Эсперанто я мог посвящать лишь немного свободного времени.
Главная моя работа для Эсперанто в это время была нацелена на издание переведённого мною на русский полного эсперанто-французского словаря Буарака. Эту работу я начал ещё в 1917 г., привлекши к ней многих сотрудников. Мною и единомышленниками Житковой и Рейнштейн были заведены карточки на все технические термины, вошедшие в словарь. Затем эти карточки были розданы многим специалистам-учёным с тем, чтобы они сделали русский перевод этих терминов соответственно переводам на Эсперанто и французский. Выполнить это любезно согласились известные профессора Московского университета Карузин (анатомия), Голенкин (ботаника), Кожевников (зоология), моряк П.Ю.Орас (морские термины), музыкант М.Александров (музыка), Рублёв (химия) и многие другие. В 1924-25 гг. словарь был уже готов, но я не мог найти человека, который согласился бы его издать. Я предложил словарь государственному издательству, но оно отказалось из-за дефицит бумаги. Сам я не мог издать словарь, ибо не располагал местом для складирования тиража. Из-за этого рукопись осталась ненапечатанной и пропали большие труды, а также довольно большая сумма денег, истраченных на его подготовку. Если бы действовал наш книжный магазин, то без сомнения словарь был бы издан и принёс нашему движению большую пользу.
Пока я хлопотал об издании этого полного словаря, все другие словари были почти распроданы. Видя это, я решил переиздать мой учебник "Тута лингво Эспэранто", изменив несколько параграфов в соответствии с новым строем нашей политической жизни и пополнив словари новыми словами, которые не вошли в прежние издания. Новая экономическая политика это ещё разрешала. В 1926 и 1927 гг. я смог это осуществить с большим трудом, но издание стоило мне слишком много душевных мук. Я не знал, где хранить десятитысячное издание. Лишь благодаря любезному разрешению заведующего почтовым книжным магазином Э.П.Соколова и его сотруднику Жаворонкову я смог сложить часть издания в этом магазине. Но я видел, что мои книги очень стесняют магазин и долго думал, как выйти из трудного положения. К счастью, в главном государственном издательстве нашлись наши единомышленники Х.С.Ружанский и Хенкин, которые согласились взять на комиссионную продажу почти весь тираж, а также единомышленники А.И.Шилов и Выменец, которые отрегулировали наши финансовые счёты. Это вывело меня из затруднительного положения.
После этого я уже не отваживался делать столь рискованные шаги. Впрочем вскоре после этого новая экономическая политика был свёрнута и частные лица были лишены права что-либо издавать, даже собственные произведения. По новым правилам что-либо могли издавать лишь официально зарегистрированные издательства, которые работали по специальным планам, утверждаемым высшей администрацией на весь следующий год. До 1938 г. для эсперантских сочинений существовало только одно такое издательство — Союза советских эсперантистов (СЭУ)[16], - но оно в том году распоряжением администрации было закрыто вместе с самим СЭУ.
До сих пор я писал об этой организации лишь между прочим, ибо мои контакты с ней были очень редки. Сейчас я должен написать побольше, ибо она играла всеобъемлющую роль в Эсперанто-движении в нашей стране. Она образовалась уже после 1922 г., когда в Москве рухнули предприятия ЭсКИ, Валентинова, Прагера, мои планы после пожара в квартире и когда было изгнано из своего помещения Московское общество эсперантистов. Не сомневаюсь, что последнее местопребывание Московского общества эсперантистов могло бы быть защищено, если бы все московские эсперантисты действовал заодно. Но, к сожалению, перед изъятием оно стало ареной столкновения общественных и личных интересов Футерфаса, Валентинова, Дрезена и новаэпоканов (Демидюк, Некрасов, Поляков и др.). Началась довольно жестокая борьба, из которой победителем вышел Дрезен. Я не принимал участия в их спорах, т. к. был полностью поглощён работой в школе и борьбой за существование после пожара, не говоря уже о личном отвращении к любым военным действиям. Поэтому я не могу много написать об этом и лишь скажу, что в конце концов между новаэпоканами и Дрезеном был заключён мирный договор и родилась новая организация — СЭУ — с ясно выраженным политическим направлением и Дрезеном в качестве избранного генерального секретаря. Эта организация в период с 1923 по 1938 год руководила всем Эсперанто-движением в нашей стране, организуя Эсперанто-группы, курсы, издавая периодику, книги, созывая конгрессы, сносясь с инстанциями. Сначала она находилась на Рождественском бульваре, а после конфликта между некоторыми членами Центрального комитета СЭУ и заведующим его издательством и книжным магазином И.Г.Лидиным (Моховым) она переехала на ул. Спиридоновку,15.
16
1) Согласно другим свидетельствам организация, возглавлявшаяся Дрезеном, возникла в 1921 г. под названием Союз эсперантистов советских стран (СЭСС). В 1927 г. она была переименована в Союз эсперантистов советских республик (СЭСР), или сокращённо (по-эсперантски) — СЭУ. В 1938 г. деятельность этой организации прекратилась. Аббревиатура СЭУ была восстановлена в 1989 г. и использовалась до распада СССР.