От вынужденной голодовки слегка кружилась голова и усталость ощущалась сильнее, но тело стало каким-то лёгким и приятно пустым. Чувства обострились, всё окружающее воспринималось необычайно чётко. Звуки джунглей казались песней, краски звёздного неба - особенно насыщенными, прямо-таки волшебными. Я улавливала мельчайшие оттенки и полутона ароматов, фруктовых, растительных, животных, солёных запахов, наполняющих темнеющий воздух и сразу же, не задумываясь, инстинктивно угадывала их происхождение, мыслями обрисовывала возможные свойства и удивительно приятную сочетаемость друг с другом. Мне очень нравилась такая игра. Ночь всегда приносит с собою особые запахи, мир словно играет ярче, взывая к обонянию и маня за собой.
Погружённая в свои мысли, я не сразу заметила, как приблизилась к нашему домику с ярко освещёнными окнами. В дверном проёме показалась худая, высокая и всклокоченная фигура, в которой я тут же узнала отца-целителя Марагаро.
Сердце моё пропустило удар, я настороженно замерла.
Маро дёрнул головой так резко, что заставил меня вздрогнуть. Он был одет в свой пёстрый колдовской костюм, со множеством костяных украшений, и держал в руке посох с навершием из змеиного черепа. Он не спешил уходить и явно был сильно рассержен, его глубокие чёрные глаза сияли отражённым отсветом свечей.
Какое-то время я стояла, не смея пошевелиться, заворожённая его диким, яростным видом, но затем Маро заметил меня, улыбнулся на удивление обрадованно, и поманил меня рукой.
Я приблизилась с некоторой опаской, Маро поспешил приветствовать меня традиционной для ассанте фразой 'Рад видеть тебя!' и присел на корточки, так, чтобы наши глаза находились на одном уровне. Пристально вглядевшись в моё лицо и ощупав мои ладони, целитель заверил меня, что я совершенно здорова, и могу возвращаться к прежнему режиму питания. После он извлёк из складок своей туники маленький тёмный мешочек, вложил его в мою ладонь, улыбнулся на прощание, и стремительным шагом двинулся прочь в ночную темноту.
Войдя в дом, я обнаружила папу и маму, сидящих за обеденным столом в напряжённом молчании. Они посмотрели на меня разом, но при этом не произнесли ни слова. В комнате ярко горели три высокие лампы, наполненные пахучим кокосовым маслом, издавая треск и бросая причудливые блики на стены, потолок, окна, и лица. Я увидела, что мамино лицо мокро от слёз, а папины глаза полны неизъяснимой тоски.
- Что произошло? Что сказал вам целитель? - спросила я.
Родители переглянулись и молча встали, начисто проигнорировав мои слова и затеяв шумное и нарочито бодрое приготовление ко сну.
Во мне смешались растерянность, удивление и неприятное огорчение, оттого что мама и папа не хотят говорить со мной открыто.
- Я ухожу на пляж, - громко бросила я, и прежде чем родители успели что-либо возразить, и остановить меня, из последних сил побежала в направлении океана.
На бегу из моих глаз тоже потекли слёзы. Я поймала себя на мысли, что в последнее время плачу слишком часто, и, сердито встряхнув головой, закусила губу, сдерживая непрошенные эмоции.
К моему удивлению, выходя на чистый песчаный берег, я увидела Кангара, бегущего по пляжу с другой стороны посёлка. Брат помахал мне рукой и жестом велел следовать за ним. Я припустила, что было духу, ожидая, что на том краю берега нас ожидает нечто любопытное.
Так оно и оказалось. У кромки тропического леса горел небольшой костёр, и на песке вокруг него сидело множество ассанте.
Догнав Кангара, я сжала его ладонь в приветствии, и вдвоём мы приблизились к собравшимся.
Услышав их тихие, встревоженные голоса, мы не сразу разобрались в происходящем, но вскоре сообразили, что люди собрались обсудить происходящее в джунглях.
Несколько человек, вернувшихся с разведки, сообщали, что жуткий шум исходит из глубокой пещеры за лесным водопадом. Крепкий, коренастый паренёк по имени Малонго говорил сбивчиво и взволнованно о странных голосах, похожих на человеческие, что им довелось различить в том грохоте и вое. Они не рискнули войти внутрь, кто-то ещё из разведчиков начал утверждать, что в пещере ожило великое древнее зло, и они должны были немедленно уйти, дабы спасти свои жизни. Другие возразили, что некоторые следы и другие признаки указывали на то, что в пещере находились люди.
Но кто это мог быть? На всём обширном берегу океана не было ни одного другого поселения, кроме деревеньки ассанте.
Испуганные и хмурые, люди переговаривались, спорили, кричали друг на друга, но так и не могли прийти к общему мнению. Кто-то утверждал, что это были проголодавшиеся пещерные духи, которые вот-вот выйдут охотиться на ассанте, кто-то вспоминал арабов и персов с их былой ненавистью к нашему народу... Находились и такие, кто утверждал, будто всё это им лишь почудилось.
Меж тем необычные, вселяющие страх звуки, продолжали доноситься из джунглей. Они стали тише и приглушённей, смешавшись с ночной жизнью обитателей леса, но не исчезли, как многие надеялись.
- Духи, - прошептал Кангар, глядя в мои глаза - или всё же люди? А может, демоны?
- Белые демоны! - потрясённо ахнула я.
Наши голоса привлекли внимание, и взрослые тут же велели нам уходить, так как мы были ещё слишком малы, чтобы находиться вне дома в такой поздний час.
- Я Кангар, ученик и преемник Вождя, - Кан шагнул в круг света с высоко поднятой головой, - и я имею право быть здесь сейчас и говорить с вами.
Ассанте притихли, переглядываясь и пожимая плечами.
- Послушайте! - Кангар обвёл всех пламенным взглядом и стиснул руки в кулаки, - это и есть то самое зло, о котором нас предупреждали духи во время священного праздника! Оно уже пришло на наши земли, и оно поистине страшно!
- О чём говоришь ты, преемник Вождя? - грубо перебил его один из старших мужчин.