Войска постепенно овладевали находившимися в распоряжении революционеров ближайшими железнодорожными станциями к Москве. Среди рабочих некоторых районов началось движение в пользу прекращения забастовки, нужда давала себя знать. С этого дня строго стало соблюдаться распоряжение генерал-губернатора, по которому движение по улицам, за исключением служебной надобности, разрешалось только до 9 часов вечера, а между 6 и 9 часами все подвергались обыску.
Частные абоненты городской телефонной сети по-прежнему оставались выключенными по распоряжению Дубасова, также и телеграф предоставлен был только правительственным учреждениям. Отсутствие газет особенно остро дало себя чувствовать, так что когда в этот день появились петербургские газеты, то они раскупались нарасхват, а на Николаевском вокзале произошло даже столкновение между газетчиками, желавшими воспрепятствовать продаже прибывших газет оптовым торговцам.
Доставка крестьянами в столицу продуктов и припасов почти остановилась, так как на окраинах нападали оборванцы и отнимали припасы.
Поздно вечером получено было донесение об ужасном по обстановке случае революционного суда над А. И. Войлошниковым — начальником сыскной полиции. В 6 часов вечера в квартиру Войлошникова в Волковом переулке на Пресне явилось 6 вооруженных маузерами дружинников и под угрозой выломать дверь потребовали, чтобы ее открыли. Направив револьверы на Войлошникова и окружавших его жену и трех малолетних детей, дружинники запретили им двигаться. Был прочитан смертный приговор о расстрелянии, и ему предложено было проститься с родными. Напрасны были мольбы и слезы семьи, Войлошникова вывели на улицу и расстреляли. А. И. Войлошников был очень честный и можно сказать гуманный, благородный человек.
Такие же приговоры объявлены были и многим другим чинам полиции, агентам сыскной полиции, приставам, околоточным (Сахаров) и др. Иногда эти приговоры не приводились в исполнение, заменялись арестом, некоторых же выпускали под честное слово.
15 декабря в центре столицы все было спокойно. Количество прибывших войск позволило усилить число и состав патрулей, партизанская война продолжалась больше на окраинах. Число убитых городовых возрастало, в одной Сретенской части было убито 17 городовых. Произведено было много арестов, в доме Толмачева на Тверской улице удалось захватить 10 человек революционеров с адскими машинами, бомбами и важными документами и также переписку, скомпрометировавшую многих видных москвичей.
В течение дня постепенно разбирались оставшиеся баррикады в районе Садового кольца, работа шла успешно, так как противодействия со стороны дружинников и стрельбы не было. Многие магазины в этом районе открылись.
Ввиду многочисленных арестов были попытки освобождения арестованных нападением на участки, разгромлены были участки Тверской, Арбатский и один из Сущевских.
Под Москвой, у станции Перово, войска задержали 2 вагона, груженных оружием — 3000 винтовок, препровождавшихся из-за границы не без участия германского правительства. Впоследствии в лесу близ Кускова, уже год спустя, найдено было несколько металлических ящиков, зарытых в земле, заграничной укупорки, заполненных совершенно новыми германскими винтовками Маузера и винчестерами. Я их взял к себе и устроил в зале губернаторского дома четыре пирамиды, на которые и поместил эти "трофеи" печального времени с соответствующей надписью. Все, кто бывали у меня, всегда обращали внимание на эти пирамиды с ружьями, стоявшие в зале, они не укрылись от взоров и принцессы Ирины Прусской, супруги младшего брата императора Вильгельма принца Генриха, а также и великого герцога Макленбург-Стрелицкого и принца Генриха Баварского, в разное время удостоивших меня своим посещением.
16 декабря жизнь столицы, за исключением Пресни, куда отступали революционеры, мало-помалу начала приходить в нормальную колею, открылись магазины, баррикады продолжали разбираться пожарными, которые лихорадочно работали с помощью жителей. Все вокзалы были заняты войсками, и по линиям железной дороги направлены воинские отряды для возобновления железнодорожного движения, особенно сильный отряд был направлен по Казанской дороге, где боевая дружина была полным хозяином и упорно держалась. Пресня же продолжала быть окруженной баррикадами, в ней сосредоточились отступавшие мятежники и находился главный штаб революционеров. Все они, как оказалось впоследствии, были вооружены германскими винтовками Маузера и занимали укрепленные позиции.
А электрическая станция тем временем заработала, и в 3 часа дня все квартиры осветились электричеством — обыватели радостно вздохнули. […]