Затем вскоре была назначена сенаторская ревизия, по инициативе гр. Лорис-Меликова, в лице сенатора А.А. Половцова, с которым Чертков не сошелся. Отношения между Чертковым и Половцовым были самые обостренные; ревизию эту Чертков счел за оскорбление и оставил должность генерал-губернатора, об увольнении с которой сам возбудил ходатайство.
После оставления должности киевского генерал-губернатора Чертков два десятилетия занимался хозяйством и устройством когарлыцкого имения. Ему предлагался, как [он] мне говорил, государем императором Николаем II пост финляндского генерал-губернатора, на что он выразил государю, что назначение это поведет, быть может, к нежелательным проявлениям с его стороны резких и твердых начал русской политики в Финляндском крае, от которых он никак отказаться не может по своим взглядам и убеждениям, после чего государь перестал настаивать на принятии им сказанной должности.
Должность варшавского генерал-губернатора Чертков, как он сам мне рассказывал, принял по предложению государя императора Николая II, с полным доверием отнесшегося к прежней его службе, личным дарованиям, опыту и преданности русскому делу в Варшавском крае; Чертков обставил свое назначение личным исходатайствованием у государя независимости и полной самостоятельности по отношению к министрам и к министерствам по делам Царства Польского. На эту должность Чертков вступил, по моему мнению, уже с пошатнувшимся здоровьем; в общем, [он] сам говорил, что более 3 - 4 часов в сутки не мог работать вследствие наступившего переутомления и, несмотря на такое состояние, уверенно говорил, что справится с краем легко, по своему опыту, давая от себя общее направление делам чрез главных представителей гражданского и военного отделов, которые вряд ли ставили его о всем в курс дела, не быв сами в курсе дела, что было особенно заметно из рассказов Черткова по управлению краем и по последствиям - после ухода Черткова, который в должности варшавского генерал-губернатора был уже ветхим по годам и возрасту.
М.И. Чертков был почти помешан на представительстве - избрании на должность людей или богатых, или с титулованными фамилиями, что шло положительно в ущерб службы; дарованиями людей и познаниями он не дорожил; предпочитал бездарности, кои умели выставить свою наружную представительность, с богатствами, денежными средствами, графскими или княжескими титулами.
За год-два до смерти Чертков говорил, что он не раз докладывал государю о подготовлении преемника ему на должность варшавского генерал-губернатора. Государь император, прося его не оставлять поста, беречь свое здоровье, между прочим, предлагал ему указать на преемников; Чертков указывал на генерала П.П. Дурново, впоследствии бывшего московским генерал-губернатором, и на графов Игнатьевых; о первом государь отозвался совершенным незнанием его, о генерал-адъютанте гр. Николае Игнатьеве сказал, что он уже окончил всякую свою служебную карьеру, а о генерал-адъютанте графе Алексее Игнатьеве отозвался нерасположенно и несимпатично.
При этом считаю нелишним изложить циркулировавший в г. Киеве рассказ, из Петербурга исходивший, о братьях-графах Николае и Алексее Игнатьевых.
В разговорах один из слушателей спросил: какая разница между братьями Игнатьевыми; ответ последовал, что "первый - все врет", а второй - "иногда только говорит правду".
При этом разговоре Чертков сказал государю, неужели он располагает и имеет в виду назначить генерал-губернатором бывш. с.-петербургского градоначальника генерал-адъютант Клейгельса? На это государь ответил: "Почему же нет?" После чего Чертков замолчал. Мне же Чертков передавал, что когда Клейгельс был назначен генерал-адъютантом, то старые генералы-адъютанты считали себя обиженными этим, так как они считали недостойным Клейгельса носить генерал-адъютантский аксельбант.