— Чтоб тебя, — непроизвольно вырвалось у меня, — Испугал.
Большая чёрная птица перелетела на ветку пониже и издала странный звук похожий на смех.
Я осуждающе покачала головой, заходя внутрь через небольшую дверь на первый этаж. Длинный коридор встретил угрюмым сумраком и звенящей тишиной. Первый дверной проем…
Меня поразила комната. Окна, дверь пронизывала псевдоготика, создавая таинственную, но тем не менее уютную атмосферу. Мне захотелось раствориться в пространстве, осмотреть каждую стену, каждую оконную раму потрогать и хотя бы на минуту увидеть, то, что было очень давно. Дом многое повидал на своём веку. Из роскошного особняка, после революции, превратился в туберкулезный диспансер. Он лишался красоты год за годом, всё больше обрастая больничной плиткой и краской.
— Ну, что же, попробуем, — сосредоточенно потирая руки, прошептала я.
Коснувшись спиной холодной стены и приложив ладони к ней, закрыла глаза, стараясь слиться с домом, почувствовать его. Энергия старая, сонная, нехотя потянулась к ладони и кольнула её своими невидимыми нитями. Дом не хотел вспоминать былое. Закрывал воспоминания о больнице серой дымкой, стремительно отматывая время назад.
Наконец из-под пальцев по кирпичам потекли цвета, постепенно возвращая комнате первоначальный вид. В окнах появились стекла. Цветной витраж играл в лучах солнца, окрашивая стены и пол причудливым узором. В дверной проем вернулась светлая резная дверь. Каминные обломки сложились по кирпичику, даря комнате тепло. Языки пламени, изящно изгибаясь, плясали по поленьям. Я почти ощущала это тепло и терпкий запах древесины. Светлые стены, изысканный интерьер, в благородном зелёном цвете мебель. На каминной полке выстроились милые безделушки- фарфоровые статуэтки. Между диванчиком и креслом — круглый столик на резной ножке, покрытый кружевной скатертью. Без сомнения кружева Елецкие. Ни с чем не спутать их узор и необычайную лёгкость. Губы сами собой расползлись в счастливой улыбке. У меня наконец получилось!
Мои способности — мой секрет, о котором не знают даже родители. Дар проявился спонтанно. Месяц назад по дороге домой у меня внезапно закружилась голова. Чтобы не упасть я схватилась за стену и провалилась в водоворот мелькающих перед глазами образов. А после того, как пришла в себя, еле успела забежать в ближайшую подворотню, где мой желудок беспощадно распрощался с обедом. С тех пор я учусь применять этот дар. Но работает он, как показывает опыт, преимущественно на старинных зданиях. То ли новостройкам не о чем рассказать, то ли в них нет души.
Воспоминание пошло рябью. Это что-то новое. В комнату вошла девочка. Хрупкая фигурка в платье гимназистки. Каштановые косы с вплетенными белыми лентами. Лёгкий румянец на бледном сосредоточенном личике. Она бесшумно подошла к диванчику, отодвинула его немного от стены. Из-за него упала на пол жестяная коробочка. Гимназистка открыла её, убеждаясь в сохранности, чего бы вы думали? Конфет? Вовсе нет. Внутри лежал голубой блокнот. Улыбнулась и выбежала на улицу, а дальше? Растворилась. С того места, где я стояла, ничего уже не увидеть.
Какая досада! Это было так захватывающе. Эдакий исторический фильм. Но вот первая серия закончилась, а желание увидеть продолжение осталось. Сделав несколько шагов к следующей комнате, вернулась обратно. В верхней части окна торчал маленький осколок стекла, полностью закрашенный краской. Из валявшейся под ногами гнилой доски достала ржавый, кривой гвоздь и аккуратно очистила стекло.
"Зелёное. Здесь и правда был витраж. — подумала я.
Следующие комнаты обрывками выдавали образы, размытые силуэты, и лишь девочка гимназистка всегда оставалась чёткой. Там, где она появлялась, видения становились цветными. Казалось, дом запоминал все связанное с её присутствием. Вот она совсем крошка, пытливыми синими глазами рассматривает рыжего кота. Потом уже старше, играет в куклы. Они в нарядных платьях, на кудрявых головках — кружевные капоры, румяные, большеглазые, так похожи на свою хозяйку. Вот гимназистка, сидит у окна, сосредоточенно записывает что-то в тот самый блокнот. Останавливается, перечитывает и снова пишет, периодически устремляет свой задумчивый взгляд за окно. Незаметно для себя покусывает нежные губки. Она пишет, пишет, а потом кладет блокнот в жестяную коробочку и прячет в шкаф.
"Это её дневник", — мелькает догадка.
Я обхожу каждую комнату. И каждая делится со мной воспоминаниями. Дом грустит, замыкается, когда девушка уезжает в далёкий институт, приходит в себя лишь на каникулах, когда возвращается ОНА.