Таким образом, положение 69‑го полка на Синьяль де Фрискати продолжало оставаться очень опасным. Но ему все же удалось там удержаться.
В то время как 11‑я дивизия вела бои к югу от р. Санон, 39‑я дивизия, части которой были сильно утомлены предыдущими боями, продвигалась вперед очень медленно и к ночи остановилась. Она сумела выйти только на восток от Кревикской рощи, правым флангом на р. Санон.
Точно так же, ввиду усталости и потерь, понесенных за истекшие дни, 15‑й и 16‑й корпуса не были в состоянии начать настоящее преследование.
Очень сильно сказывались непрестанное напряжение и недостаток сна. Тем не менее, несмотря на крайнее утомление, моральное состояние 20‑го корпуса по-прежнему оставалось превосходным. В течение 26 августа его поведение под огнем было замечательным.
В сражении, продолжавшемся уже несколько дней на всем фронте 2‑й армии, и в наступлении немцев, стремящихся выйти на р. Мозель у г. Шарм, наступил перелом. Натиск противника в южном направлении был остановлен. Ему пришлось вести упорный бой, чтобы защитить свои коммуникации, особенно дорогу из Люневиля в Энвиль, от энергичных атак 20‑го корпуса. Теперь нужно было, несмотря на утомление войск, использовать это положение.
Выдвинутое положение 2‑й армии по отношению к 1‑й позволяет ген. де Кастельно остановиться на сутки, в течение которых войска смогли бы несколько отдохнуть. Он приказывает прочно закрепиться в течение 27 августа на захваченном пространстве и восстановить порядок в частях для последующего наступления.
28 августа 2‑я армия должна возобновить наступление в общем направлении на север. 20‑й корпус имеет задачей поддержать наступление 15‑го корпуса, атакующего Люневиль, и обеспечить выход его на север.
Для этого 11‑я дивизия получает приказ в 8 час. атаковать высоты Фрискати и отбросить противника на север. Но вследствие задержки при переправе через р. Мёрт наступление дивизии начинается только в полдень. В течение дня ей удается захватить Синьяль де Фрискати.
Но к этому времени я уже покинул 20‑й армейский корпус, так как главнокомандующий приказал мне явиться в Ставку для получения нового назначения.
В 12 час. на своем командном пункте в Юдивилер я расстался со своими войсками, передав командование армейским корпусом командиру 11‑й дивизии ген. Бальфурье.
Со мной отправился подполковник 5‑го гусарского полка Вейган, бывший в течение всей войны моим начальником штаба при всех должностях, которые я последовательно занимал.
Не без глубокого волнения я покидаю доблестные полки 20‑го армейского корпуса. В своем прощальном приказе я напоминаю им о их славных подвигах за истекшие дни и о том, что они ни разу не отступали без приказа свыше. В 18 час. я приезжаю в Витри-ле-Франсуа, чтобы явиться к ген. Жоффру.
Выводы, которые я сделал после столкновения в Лотарингии за этот первый месяц войны, были вполне определенными. Несмотря на несомненное численное и техническое превосходство, особенно в отношении тяжелой артиллерии, поток вторжения немцев был задержан. Они даже вынуждены были отхлынуть назад. Наступательный порыв немцев был сломлен. Благодаря моральной доблести наших солдат и офицерского корпуса мы повсюду спокойно и решительно встречали противника и причиняли ему сильные потери.
Хотя мы не одержали таких побед, как под Заальфельдом или Иеной, мы избежали и таких поражений, как под Виссембургом и Фрешвилером, и начали продвигаться вперед. Хотя мы и не разбили левого крыла германских армий, но мы обессилили его и принудили к отходу.
Противник значительно опередил нас в смысле боевых средств, которые он готовил уже много лет. Несмотря на это, на частном театре Лотарингии его натиск был сломлен, причем он не смог добиться никакого решительного исхода. Он не смог придать событиям тот быстрый и победоносный темп, которого он ожидал от своего несомненного материального превосходства. Его замыслы провалились, он был вынужден отойти. Его окончательная победа была ныне отложена на неопределенное время. Разве целесообразное использование нашим высшим командованием качеств французской армии не указывает нам возможности пресечь попытки противника на всем фронте и оспаривать у него окончательную победу, которую он мог бы одержать благодаря временному перевесу в силах и средствах путем согласованного и стремительного общего наступления? Разве постепенное усиление, которое обеспечивается нашими резервами и нашей промышленностью, не говоря уже о силах наших могучих союзников, не позволяет предвидеть, что наступят дни, когда счастье окончательно повернется в нашу сторону?