Самое ужасное, что я все это осознаю и начинаю терять уважение к себе, и это тоже делает меня слабым. Меня так же слабым делает то, что я не могу все вернуть на свои места. Ведь я не просто слаб. Я немощен! Как мне опять стать счастливым? Даже если я выживу? Как я смогу снова полюбить кого-то, если я потерял уважение к самому себе? Как хорошо тем, кто никогда не знал что такое сила, идущая от веры, от веры в самого себя. Знание, идущее от истины, от истины своей природы и как хорошо тем, кто существует, а не живет. Они бы сейчас не заморачивались над тем, кем они были, они те, кто они есть. Слабые и тщедушные кролики, которые забились в свою нору от стаи волков. Но я ведь был не таким. Не таким! Для меня не было законов и правил. Был только кодекс чести и чувство совести. Я ведь мог ограбить банк, просто зная, что это правильно. Что я не ворую, я беру то, что уже украдено. Я, освобождаю многих людей, от неосознанного или хуже, добровольного рабства. Черт возьми, может застрелиться?
Он вложил ствол в рот и подождал.
Нет, не вариант, так я не могу думать. Неудобно думать со стволом во рту. А так хочется. Ведь я так давно не думал. Мой взор застилало полотно плохого, не художника, нет! Маляра! При чем холст был ужасен, и маляр был сильно пьян. И вместо того, чтобы видеть мир, каким он есть, я видел то, что мне навязали. Само собой, выпустите аборигена живучего в лесах Амазонки в современный мегаполис. Да он либо начнет валить всех подряд, либо помрет от страха. Что-то вроде этого было и со мной. Я был аборигеном. Все смотрели на меня как на зверушку. « Что он опять зашел через окно, а не через дверь? Он прыгнул с моста в реку с двадцатиметровой высоты? Угнал полицейскую машину? Ограбил букмекерскую кантору и на вырученные деньги купил детскому саду игровые приставки?»- Все это было про меня. Менты меня ни разу не брали с поличным, но вот два условных я получил. Спасибо маминым знакомым, а так бы сел. Все были так счастливы, когда я остепенился. Эх…. А ведь я был крут, черт возьми. Мало кто мог бы мне палец в рот положить. Да что там мало кто! Никто! Я был мужиком!....Точно….я ведь всегда им был, меня просто обманывали, говорили мне что все это ребячество, а ведь делал то, что хотел и то, что было правильно, никого не слушал, именно так поступают настоящие мужчины. Получается, я не стал мужчиной, а из меня сделал послушного мальчика? Ох ….как же я зол, на всех и на себя в том числе. К черту все… хотя я и так, далеко не в лучшей форме. Полтора года как уже не был ни в зале, ни на турнике. Рефлексы никуда не делись, я уверен, а если они меня подведут, то и черт с ними, хотя бы сдохну как мужик, с улыбкой на устах и песнью в сердце.
Он встал. Плечи уже не выглядели такими понурыми, в глазах играл озорной блеск. Рука твердо сжимала револьвер. Он вылез из ванны с грацией тигра. Его ноги обрели силу, его дыхание успокоилось, а сердце отбивало ровны ритм. Он взвел курок. Приятный щелчок добавил адреналина в кровь, и он открыл дверь. Его взгляд быстро оценил обстановку. Тела его жены не было. Вот, что тащило то существо. Зато были кровавые следы. Он расслабился, он не боялся, он чувствовал, что в номере никого нет. Он спокойно, не спеша прошел в гардероб и переоделся. Сменил джинсы на спортивные штаны, а рубашку на футболку. Сбросил туфли, которые ненавидел всю жизнь и одел кроссовки. Понимая, что он далеко не так готов на самом деле, как ему кажется, он достал из сумки жены эластичные бинты и тейпы. На мгновение вспомнил, что она была неплохой гимнасткой, выбросил это из головы. Быстро порылся в памяти и вспомнил свои самые больные места. Они дадут сбой в самый ответственный момент или после. Их он зафиксировал. Вышел из спальни и направился к выходу. Перед тем как выйти в открытую дверь, он увидел солнцезащитные очки своей жены. Красные с розовым, для бега или фитнеса. Одел их, решив что немного комичности ему не помешает, и вышел из номера, готовый к бою.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов