- Поэтому вы и ответили так сильно: «Никогда!»
- Сегодня я бы не вышла и за французского короля!
- В самом деле?
- Женщина выходит замуж за корону или мужчину?
- Но вы не можете выйти замуж за вашего камердинера, пусть он мужчина хоть куда.
- Тсс! Есть темы, какие я не обсуждаю со своим доктором.
- Я знаю свое место, хотя ум и опыт расширяют поле моей деятельности, и вы мне доверяете переговоры с иностранными послами.
- Персидский посланник приехал с дарами всем членам царского дома, одну меня обошли подарками… Остерман сделал это с целью унизить меня, - вскипает цесаревна с широкими шагами по всей гостиной. - Он забывает, кто я, и кто он, забывает, чем он обязан моему отцу, который из писцов сделал его тем, чем он теперь есть, но я никогда не забуду, что получила от Бога, на что имею право по своему происхождению.
- Люблю, когда вы гневаетесь! Величия вам не занимать.
- И гнев моего отца вам был люб, Арман?
- О, нет! Не шутите. Я говорю о том, что ваша обычная веселость и красота даже смущали, точно пояс Венеры не давал вам покоя…
- Пояс цесаревны!
- Да, точно! А теперь все чаще вы исполнены величия. Быть вам императрицей!
- Арман, вы веселы, общительны, только, ради Бога, не болтайте лишнего.
- Это я знаю. В отношении вас я даже Миниха не испугался и отказался присмотреть за вами.
- Вы разумно поступили, Арман. А то бы вам пришлось присматривать и за доктором Лестоком.
- И правда! А сейчас о деле, за которое лекаря колесуют, если я донесу на него. Нолькена отзывают.
- Что это значит?
- В Швеции, очевидно, решили, что его переговоры с вами зашли в тупик.
- Я опасаюсь упрека народа, если ради достижения престола нанесу урон России, от завоеванных отцом земель не отщипну ни пяди. Готова заплатить деньгами, если они действительно окажут мне помощь.
- Это и есть тупик. Следует ли шведам начинать войну, да еще на деньги Франции, если от России не будет уступок?
- Это не повод отзывать посла. Что если шведы получили субсидию от Франции и готовы начать военные действия?
Входит камергер Воронцов, первый среди других камергеров, можно сказать, министр двора ее высочества.
- Вы чем-то взволнованы?
- Ваше высочество! Пришли известия о начале военных действий. Явился неофициально, как говорит, Миних. Как понимаю, тайно.
- Он снова на ногах, но не на коне? И он хочет переговорить со мной тэт-а-тэт?
- Да.
- Остерман его достал. Но игрушкой в руках Миниха, как и Бирона, я не буду.
Лесток, собравшись было выйти, вмешивается в разговор:
- Государыня, вам нужен офицер, за которым пойдут гренадеры.
- Гренадеры пойдут за мной и без офицеров, если я позову их.
- Но дабы позвать, нужен офицер.
- Миних уже сделал свое дело. Послушаем, что он скажет.
Воронцов и Лесток выходят, в дверях приглашая Миниха войти.
Цесаревна со вниманием:
- С выздоровлением, ваше сиятельство!
- Благодарю вас, Елизавета Петровна! Не все рады моему выздоровлению. Особенно шведы. Весьма самонадеянно затевать войну на чужие деньги, это же не пушки и снаряды, какие есть. Им нужна победоносная война, а начали с поражения.
Цесаревна невольно обрадовалась, забыв о целях войны.
- Мы шведов побили!
- А говорят, война затеяна ради вас! – воскликнул в свою очередь Миних.
- Это политика европейских стран, преследующих свои цели. Так я им поверю, что они заинтересованы в том, чтобы на русский престол взошла дочь Петра Великого. Им ведь несдобровать.
- Государыня цесаревна! А вы правы, видит Бог! Ах, что же я наделал? Я вижу императрицу в короне, которая вам принадлежит по правопреемству. Я остановился на полпути, поэтому Бог покарал меня. Велите исправить ошибку!
- Вижу, ваше раскаянье искренне.
- Кто у вас смотритель дома? Урядник Щегловитый. Его сюда назначил я, по просьбе Анны Леопольдовны. Она ужасно вас боится.
- Не на своем месте, вот и боится, как Анна Иоанновна. Следят за каждым моим шагом и за каждым, кто приходит в мой дом. О вашем посещении, верно, уже сообщили.
- Государыня, велите сделать то, что почту за честь!
- Сударь, с моей точки зрения, ваша честь, как и Остермана, уже запятнана. Если ваше раскаянье искренне, вы поймете меня.
- Мое раскаянье искренне. Все останется между нами. Примите к сведению, верный вашему высочеству полк отправляют на театр военных действий. Я ухожу от вас в полном восхищении. Если что, дайте мне знать.