Открыв дверь, Вера увидела на пороге бледного Игоря с трясущимися руками. Он буквально ввалился в проём двери и, обессиленный, плюхнулся на банкетку в прихожей.
- Господи, что произошло? – сердце у Веры запрыгало в груди, того и гляди выпорхнет. Мысли, одна страшнее другой, вихрем пронеслись в голове.
- На меня покушались.
- Кто?
- Не знаю.
- Так, ты жив – это главное. Идём на кухню, я тебе коньяка налью, ты успокоишься и расскажешь.
Вера, как маленького, повела пятидесятилетнего мужа на кухню и усадила на стул.
Игорь выпил залпом бокал дорогущего армянского коньяка ещё тех самых уже подзабытых догорбачёвских лет. Щёки у него слегка порозовели. Слова в его голове громоздились, напирали друг на друга, как пассажиры в метро в час пик, и он никак не мог выбрать нужные.
- Ничего не понимаю, - наконец произнёс он.
- По порядку расскажи, как всё было.
- Хорошо, постараюсь. Я когда вышел из банка, спускался по ступеням – что-то как отскочит от нижней ступеньки, хорошо, я только ногу занёс, не ступил. Засёк, куда отскочило, подобрал – пуля. Эбонитовая шляпа!
- То есть стреляли не в тебя, а рядом? Припугнули?
- Я думаю, если бы хотели убить – убили. Что им мешало нормально прицелиться? Я ведь не прятался. Да и как спрячешься от оптического прицела? Глупо.
- Игорь, у тебя проблемы на работе? Конкуренты продавливают?
- Да нормально у меня всё с бизнесом, никто не наезжал в последнее время. Законно выигранные тендеры, сроки выдержаны, всё в обычном режиме. Тем более сама знаешь, я не основной в этом деле. Ничего не понимаю.
- Тогда муж любовницы? Только честно, как на духу?
- Мохеровая шляпа! Вера, окстись, какая любовница?
- О, родители, вы чё такие стрёмные? – Они и не заметили, как в столовую зашла их девятнадцатилетняя дочь, умница, красавица, избалованная папой до беспредела. Она узрела коньяк на столе.
- Что за праздник, почему не в курсе?
- Насть, давай потом все вопросы. Садись кушать, - Вера налила ей тарелку аппетитного харчо.
- Я потом поем. Пойду полежу немного, - Игорь ушёл в гостиную.
- Ма, чё за дела? Чё происходит?
- Да у папы неприятности на работе, пока не лезь к нему с расспросами.
- А-а…, - Настя с молодым здоровым аппетитом начала уминать суп, забыв про своё вегетарианство. – Да я, собственно, с тобой хотела поговорить, а то батя вечно так нервно на всё реагирует.
- Что такое?
- Короче, нам на лето задали творческий проект. Я решила провести журналистское расследование. Так сказать, пора делать первые шаги в профессии.
- И что за расследование?
- Решила расследовать загадочные смерти твоих бывших одноклассников Струмина и Грошевича. Вернее, только Струмина. Не поеду же я в Израиль.
Вера мгновенно поменялась в лице. Это показалось Насте странным, она считала мать образцом выдержки и хладнокровия.
- Не лезь в это дело, - категорично потребовала Вера.
- Только «не учите меня жить, лучше помогите материально». Мать, я уже не маленькая. Тем более, когда я поступала, вы оба были не против моей специальности.
- Любая смерть – опасное дело. Ты же не знаешь, кто за этим стоит.
- Скорее всего, и не узнаю, раз даже по горячим следам не раскрыли. Мне просто хочется внести ясность в мотивы преступления и в последующие события. Тем более это и тебя касается.
- Кто тебя надоумил проводить это расследование, только честно? – Вера пристально посмотрела на дочь. Та уже было хотела ответить, но в последний момент вздохнула и пожала плечами:
- Никто, сама решила.
Вера отвернулась к окну. Понятно. Хотят вывести из равновесия. Война объявлена. Но кто же так нагло манипулирует дочерью? Неужели…