— Эй, — подмигнул он мне. — Пристегнись.
Глава 10
Я скользнула на свое место как раз в тот момент, когда все взялись за вилки.
Ха! Не опоздала! Ну, технически, ведь есть еще никто не начинал.
— И где же ты была, Сьюз? — поинтересовалась мама, передавая Джине корзинку с булочками. Это она правильно. В противном случае, учитывая аппетиты моих братцев, корзинка бы опустела, даже не добравшись до моей подруги.
— Каталась, — ответила я.
В этот момент мне на колени плюхнулась голова Макса, очень большого и ужасно слюнявого пса моих сводных братьев. Это было его обычное место во время наших обедов и ужинов. Макс устроился поудобнее и уставился на меня своими карими добрыми глазами.
— С кем? — спокойно уточнила мама таким тоном, что я сразу поняла: если не буду отвечать очень осторожно, то могу нарваться на серьезные неприятности.
Прежде чем я успела произнести хотя бы слово, Балбес выпалил:
— С Майклом Медуччи, — и сделал вид, что его тошнит.
Энди удивленно поднял брови.
— Этот тот мальчик, что приезжал вчера вечером?
— Он самый, — кивнула я, бросив на Балбеса сердитый взгляд, который тот благополучно проигнорировал.
Джина и Соня сели рядышком и вели себя на удивление тихо. Интересно, если я уроню салфетку и наклонюсь за ней, что я увижу под столом? Вероятно, то, что мне не очень-то хотелось бы видеть. Я покрепче сжала салфетку коленями.
— Медуччи, — пробормотала мамуля. — Почему мне так знакома эта фамилия?
— Ты явно подумала о Медичи, знатной итальянской семье, из которой вышли три папы и две королевы Франции, — вставил Док. — Козимо Старый первым стал править во Флоренции, а Лоренцо Великолепный был покровителем служителей искусств, в том числе Микеланджело и Боттичелли.
Мама странно на него посмотрела.
— Вообще-то я подумала не о них.
Я знала, что будет дальше. Память у мамули словно стальной капкан. Само собой, это нужно, при ее-то работе. Но я понимала, что это просто вопрос времени, когда она вспомнит, где же слышала фамилию Майкла.
— Это он попал в аварию на выходных, — сказала я, решив ускорить неминуемую развязку. — Ту, в которой погибли четыре ученика школы имени Стивенсона.
Балбес уронил вилку. Та громко зазвенела, упав на тарелку.
— Майкл Медуччи? — Он покачал головой. — Не может быть. Это был Майкл Медуччи? Полная хренотень.
— Брэд, следи за языком, пожалуйста, — резко осадил его Энди.
— Извини, — промямлил Балбес, но глаза его по-прежнему ярко сверкали. — Майкл Медуччи, — снова повторил он. — Майкл Медуччи убил Марка Палсфорда?
— Никого он не убивал, — рявкнула я. Надо было держать рот закрытым. Теперь эта новость разнесется по всей школе. — Это был несчастный случай.
— В самом деле, Брэд, — сказал Энди. — Уверен, бедняга не хотел никого убивать.
— Ну извините, — возразил Балбес. — Но Марк Палсфорд вообще-то был одним из лучших куортербеков штата. Серьезно. Ему обещали стипендию в университете, все дела. Парень был реально крут.
— Да что ты! Что же он тогда с тобой компанию водил?
Соня в редком проблеске разума ухмыльнулся, глянув на брата.
— Заткнись! — крикнул Балбес. — Мы вместе на вечеринку ходили.
— Ну да, — насмешливо хмыкнул Соня.
— Ходили, — настаивал Балбес. — В прошлом месяце, в Долине. Марк был бомбезный. — Он схватил булочку, запихнул ее почти целиком в рот и прошамкал с набитым ртом: — Пока не появился Майкл Медуччи и не укокошил его.
Я заметила, как Джина уставилась на меня, приподняв одну — только одну — бровь, но решила проигнорировать подругу.
— Авария случилась не по вине Майкла, — настаивала я. — Во всяком случае, ему не предъявили никаких обвинений.
Мама положила вилку.
— Расследование все еще продолжается.
— Учитывая, сколько аварий случается на том участке дороги, могли бы уже что-то придумать, чтобы улучшить дорожные условия, — заметил мой отчим, положив несколько стручков спаржи на мамину тарелку и передав блюдо Джине.
— Небольшой участок прибрежного шоссе длиной в сто двадцать километров, известный как Биг-Сюр, традиционно считается вероломным — и даже весьма опасным, — решил вступить в диалог Док. — Это извилистое и узкое шоссе, которое часто затягивает прибрежным туманом, вряд ли когда-либо будет перестраиваться из-за защитников памятников старины. Полная изоляция этого района — вот что привлекает многих поэтов и художников, которые купили здесь себе дома, включая Робинсона Джефферса, который счел великолепие этой мрачной пустыни крайне привлекательным.
Я уставилась на младшего сводного брата. Временами его фотографическая память немного раздражала, но по большей части она была очень полезной, когда приближался срок сдачи какой-нибудь курсовой работы.
— Спасибо тебе, — сказала я.
Док улыбнулся, явив миру облепленные едой скобки на зубах.
— Не стоит благодарности.
— Хуже всего, — продолжил Энди свою тираду об условиях безопасности на этом шоссе, — что юных водителей, кажется, неудержимо тянет именно к этому конкретному участку дороги.
Балбес ожесточенно запихнул в рот полную ложку риса, словно до этого неделями не видел еды, заржал и сказал:
— Еще бы, пап!
Энди посмотрел на среднего сына.
— Знаешь, Брэд, — спокойно сказал он, — в Америке — и в большинстве стран Европы, как мне говорили, — считается хорошим тоном периодически откладывать вилку и тратить какое-то время на пережевывание.
— Там же самый драйв, — продолжил Балбес, положив вилку, как намекнул ему отец, но компенсировав это болтанием с набитым ртом.
— Какой драйв? — с любопытством спросил мой отчим.
Соня, который обычно раскрывал рот, только если уж очень надо было, после приезда Джины стал чересчур словоохотлив.
— Брэд имеет в виду Площадку, — пояснил он.
— Площадку? — с озадаченным видом переспросила мама.
— Не просто площадку. Смотровую площадку, — уточнил Соня. — Туда по субботам съезжается народ, чтобы пообжиматься. Ну, во всяком случае, — хохотнул он, — Брэд и его друзья.
Балбес и не подумал обижаться на это оскорбительное замечание. Он взмахнул стручком спаржи, словно та была сигарой, и заявил:
— Площадка — просто бомба!
— Это туда ты возишь Дебби Манкузо? — заинтересованно спросил Док и тут же скривился от боли, получив под столом жестокий удар по ноге. — Ай!
— Я не встречаюсь с Дебби Манкузо! — завопил Балбес.
— Брэд, не смей бить брата, — приказал Энди. — Дэвид, а ты не упоминай имени мисс Манкузо за обеденным столом. Мы уже об этом говорили. И, Сьюз…
Я удивленно посмотрела на отчима.
— Я не в восторге от того, что ты садишься в машину с мальчиком, который был участником смертельного ДТП, по его ли вине оно случилось или нет. — Энди посмотрел на маму. — Ты со мной согласна?
— Боюсь, придется согласиться, — кивнула мамуля. — Хотя мне это и не нравится. Семья Медуччи в последнее время переживает трудные времена…
Когда Энди вопросительно на нее посмотрел, она пояснила:
— Их младшая дочь чуть не утонула несколько недель назад. Помнишь?
— О! На той вечеринке у бассейна, — кивнул он. — Которая проходила без присмотра родителей…
— Зато алкоголя там было в избытке. Бедняжка, очевидно, слишком сильно напилась и упала в бассейн. Никто этого не заметил — а если и заметил, то ничего не сделал, пока не стало слишком поздно. С тех пор она в коме. Если и очнется, то неизвестно, с какими повреждениями мозга. Сьюз. — Мама отложила вилку. — Не думаю, что встречаться с этим мальчиком — хорошая идея.
В обычной ситуации меня бы это очень даже устроило. В том смысле, что я не очень-то жаждала ездить на свидания с этим парнем.
Но мне вроде как нужно было. Ну то есть если я хотела сохранить хоть какую-то надежду не дать ему сыграть в ботанистый ящик.