Я похлопала падре по плечу.
— Не хотелось бы вас расстраивать, отец Ди, но шахматисты могут убивать людей, точно так же, как все остальные. — Я опустила взгляд на вмятины, оставленные ограждением на земле. — Вопрос в том, зачем? Я хочу сказать, зачем ему совершать нечто подобное?
— Думаю, если мы поторопимся, то, возможно, все узнаем, — ответил Джесс.
Он указал куда-то вниз, и мы перевели туда взгляды. Облака над головой разошлись достаточно, чтобы мы смогли разглядеть узкую полосу пляжа у подножия скалы. Лунный свет высветил четыре призрачные фигуры, сгрудившиеся вокруг небольшого костерка.
— О господи, — вздохнула я, когда небо снова заволокло облаками, быстро скрыв от нас происходящее на пляже. — В самый низ? Меня точно укусят!
Отец Доминик уже поспешно спускался по тропинке.
— Кто укусит? — с любопытством поинтересовался Джесс за моей спиной.
— Змея, конечно, — пояснила я, обойдя корень, который под лучом фонарика немного напомнил мне рептилию.
— Змеи ночью не появляются, — сообщил Джесс, который, судя по голосу, еле удерживался от смеха.
Вот это новость.
— Не появляются?
— Обычно нет. И особенно в холодные влажные ночи наподобие этой. Они любят солнце.
Ну, это было большим облегчением. И все же я не могла перестать думать о клещах. Они тоже по ночам не появляются?
Мне показалось, на то, чтобы добраться до подножия, ушла целая вечность — я не сомневалась, что завтра проснусь с дикой болью в ногах, — но мы наконец-то достигли конца тропинки, хотя последние пятнадцать метров спуск был такой крутой, что я практически сбежала вниз, и, поверьте мне, не специально.
Шум волн на пляже был гораздо-гораздо сильнее — достаточно громкий, чтобы полностью заглушить звуки нашего приближения. В воздухе стоял запах соли. Как только наши ноги увязли в мокром песке — ну, кроме Джесса, — до меня дошло, почему я вечером не увидела здесь ни одной чайки: все животные, включая птиц, не любят привидений.
А на этом конкретном пляже привидений было многовато.
Они пели. Я не шучу. Они сидели вокруг своего маленького костерка и пели. Не поверите, какую песню. «Девяносто девять бутылок пива на стене». Серьезно. Они как раз дошли до пятидесяти семи.
Говорю вам, если я в итоге именно так буду проводить вечность, когда умру, то надеюсь, придет какой-нибудь медиатор и положит конец моим мучениям. Очень надеюсь.
— Ладно, — сказала я, стянув перчатки и засунув их в карманы. — Джесс, ты бери на себя парней. Я возьму девчонок. Отец Ди, вы просто следите, чтобы они не побежали к морю, хорошо? Я сегодня уже разок поплавала, и, поверьте мне, вода холодная. Я не собираюсь лезть туда за ними.
Только я направилась к освещаемой огнем компании, как отец Доминик схватил меня за руку.
— Сюзанна! — воскликнул он с выражением искреннего удивления на лице. — Ты, конечно же, не… ты же это несерьезно говорила, когда предложила нам…
Я вытаращилась на падре.
— Отец Ди, вон те уроды сегодня днем пытались меня утопить. Вы уж меня извините, но мне кажется, что подойти к ним и предложить хряпнуть вместе с нами по стаканчику коктейля с рутбиром — не самая лучшая идея. Давайте просто надерем эти сверхъестественные задницы.
Отец Доминик лишь крепче сжал мою руку.
— Сюзанна, сколько раз тебе повторять? Мы медиаторы. Наша работа — помогать беспокойным душам, а не причинять им еще больше боли и горя, совершая над ними акты насилия…
— Вот что я вам скажу, — отозвалась я. — Лучше мы с Джессом их подержим, пока вы с ними пообщаетесь. Потому что, поверьте мне, это единственный путь заставить их слушать. Они не очень-то коммуникабельны.
— Сюзанна… — снова начал отец Дом.
Но на этот раз он не успел договорить. Все потому, что Джесс внезапно заявил:
— Стойте здесь оба, пока я не скажу, что можно идти.
А потом направился по пляжу к привидениям.
Ха! Похоже, ему надоело слушать наши споры. Что ж, тяжело его в этом винить.
Отец Доминик озабоченно посмотрел вслед Джессу.
— О боже, Сюзанна, ты же не думаешь, что он собирается совершить нечто… необдуманное?
Я вздохнула. Джесс никогда не совершал ничего необдуманного.
— Нет, — успокоила я падре. — Вероятно, он просто хочет попытаться с ними поговорить. Так даже лучше, наверное. Я имею в виду, он призрак, они призраки… у них много общего.
— А! Да, понимаю, — кивнул он. — Очень мудро. В самом деле, очень мудро.
К тому времени, как ангелы заметили Джесса, они успели добраться до семнадцати бутылок пива.
Один из парней весьма цветисто выругался, но, прежде чем кто-то из них успел исчезнуть, Джесс заговорил — настолько тихо, что мы с отцом Ди не слышали его за шумом волн. Мы могли только наблюдать, как Джесс — немного светясь в темноте, как это обычно делают призраки, — начал говорить, а потом, немного погодя, медленно опустился на песок и продолжил беседу.