— Видишь? — широко улыбнулся мне первый фельдшер. — Поет как канарейка. Можешь не беспокоиться, что наткнешься на него в школе в понедельник утром. Это еще не скоро произойдет.
Мне стало интересно, сознался ли Майкл. И если да, то в чем? В убийстве ангелов РЛС? Или в том, что сделал с «рамблером»?
А может, он просто объяснял детективу, что с ним произошло? Что его атаковала какая-то невидимая неуправляемая сила — та самая, что сломала мне ребра, рассекла лоб и порвала губу?
По виду детектива нельзя было понять, рассказывает ли ему Майкл о чем-то удивительном. Но мне довелось узнать на личном опыте, что детективы всегда так выглядят.
Прежде чем за мной закрылись двери скорой, я услышала, как отец Доминик крикнул:
— Не волнуйся, Сюзанна, я сообщу твоей маме, где тебя найти.
Я вам вот что скажу: если он думал, что это должно меня успокоить, то он сильно ошибался.
Но спустя несколько мгновений подействовал морфин. И я обнаружила, что мне, к счастью, уже все равно.
Глава 19
— Я вовсе не так представляла себе весенние каникулы, — заметила Джина.
— Эй! — Я подняла взгляд от «Космо», который она мне притащила. — Я же извинилась. Что тебе еще надо?
Джина, похоже, удивилась моему запальчивому тону.
— Я же не утверждаю, что было скучно, — пошла она на попятный. — Просто говорю, что не так это себе представляла.
— О, само собой. — Я отшвырнула журнал в сторону. — Было безумно весело навещать меня в больнице.
Из-за швов на губе я говорила довольно медленно. Да и с четкостью речи наблюдались проблемы. Я понятия не имела, как выгляжу — мамуля проинструктировала всех, включая больничный персонал, не давать мне никаких зеркал, что, конечно же, навело меня на мысль, что вид у меня ужасный. Однако, вероятно, это был мудрый поступок, учитывая, как я себя вела, когда у меня вскакивал самый обыкновенный прыщ. Но одно мне было известно наверняка: звучал мой голос точно по-идиотски.
— Осталась всего пара часов, — успокоила меня Джина. — Пока они не получат результаты твоей второй МРТ. Если все будет хорошо, тебя отпустят. И мы снова сможем отправиться на пляж. — Она бросила быстрый взгляд на дверь моей одиночной палаты, чтобы убедиться, что та закрыта и никто нас не услышит. — И на этот раз там не будет никаких надоедливых призраков, которые все испортят.
Ну, по крайней мере, это было правдой. Арест Майкла хотя и разочаровал ангелов РЛС, но все же их удовлетворил. Вероятно, они бы предпочли увидеть его мертвым, но как только отец Доминик убедил их, как ужасно будет себя ощущать такой чувствительный мальчик, как Майкл, в калифорнийской пенитенциарной системе, они тут же позабыли о своей убийственной ярости. И даже попросили отца Дома передать Джессу и мне, мол, им очень жаль, что они превратили меня в кровавое месиво.
Лично я как-то не готова была простить ангелов РЛС, даже после того как отец Ди заверил меня, что они отправились к своему загробному пункту назначения — где бы он ни был — и больше нас не побеспокоят.
Что по этому поводу думал Джесс, я не знала. Он ни разу с той ночи, когда на нас напали ангелы, не удостоил своим присутствием ни отца Дома, ни меня. Я боялась, что он чрезвычайно огорчен моим поведением. Поскольку я сама была во всем виновата, я, в общем-то, его не осуждала. И все же мне хотелось, чтобы он заглянул хоть на минутку, даже если просто затем, чтобы еще немного на меня покричать. Я скучала по нему. Хотя и понимала, что это, вероятно, не слишком разумно.
Как бы то ни было, будь проклята мадам Зара за то, что оказалась права.
— Слышала бы ты, о чем судачат в школе, — сказала Джина.
Она сидела на краю моей больничной койки, уже одетая в бикини, поверх которого набросила коротенькое платьице с леопардовым принтом. Джина не хотела терять ни секунды, когда мы наконец доберемся до пляжа.
— Да ну? — Я попыталась отвлечься от мыслей о Джессе. Это было нелегко. — И что же они говорят?
— Ну, твоя подруга Ки-Ки написала статью о тебе в школьной газете… ну знаешь, вся эта ерунда о сыщике-любителе, как ты поняла, что это Майкл совершил все эти ужасные преступления и собиралась заманить его в ловушку…
— Уверена, она услышала это от тебя, — сухо предположила я.