Взяв тюбик, я нанес толстый слой мази на ягодицы Коула, пока он стонал и извивался под моими прикосновениями.
— Это что, забота о нижнем после сессии?
Я быстро чмокнул его в бедро, закрыл мазь и отложил ее на прикроватный столик.
— Да. Чуть позже принесу тебе воды. — Я упал на кровать и мягко притянул Коула к себе. Нежно скользя пальцами по мускулам, я прощупывал мышцы и осторожно разминал большим пальцем твердые узлы, чтобы немного расслабить их.
— М-м-м, как приятно, — промурлыкал Коул. — Обычно сразу по окончании мне приходилось первым делом приводить себя в порядок.
— Да? А как же обнимашки? А понежиться в постельке?
Он пожал плечами.
— Не доводилось. Мой бывший не особо любил обниматься, пока мы все не уберем. Он был чистюлей. А потом мы оба просто отрубались. Так что все, о чем ты говоришь, как-то прошло мимо меня. А о случайных связях и говорить нечего. Не. С незнакомцем обниматься не в моих правилах.
— А-а-а. — Я потянулся за одеялом, чтобы укрыть нас. Когда Коул прижимался ко мне, от его задницы исходили волны жара, и я сделал мысленную пометку принести пакет со льдом.
— Шей и Аарон говорили, что ты больше не у дел. Не посещаешь клубы и не снимаешься. Жаль, конечно, ведь ты довольно искусен... во всем этом.
Я выключил прикроватную лампу.
— Не особо жаль. Я завязал после того, как расстался со своим бывшим. Мы выступали с ним в паре в местных клубах пять лет или около того. Он начал желать большего, а я оказался не готов.
— Большего, в каком плане?
— Он увлекся тяжелым БДСМ. Игры на грани, кровь и причинение сильной боли.
— Вы поэтому расстались? — Коул поерзал на подушке.
— Нет. Я был готов попробовать, а если бы ничего не вышло, то с радостью помог бы ему найти подходящего партнера для игр. Но он изменял, а для меня это было неприемлемо.
— Но ты же сказал, что мог бы позволить ему играть с другим партнером. Разве это не измена?
— Разница есть. Я говорил о том, в чем в равной степени участвуют и принимают решения трое. А он действовал у меня за спиной.
— С другим домом?
— Нет, просто его коллега. Старая добрая измена. Он признался сам, будто это каким-то образом могло смягчить предательство. Но думаю, больнее всего было от того, что мне нравились и ванильные аспекты отношений, но на тот момент наша сексуальная жизнь ограничивалась темой.
Я подумал, что, возможно, сболтнул лишнего. Но опять же, это был Коул, и хотя мы давно не виделись, я чувствовал себя комфортно рядом с ним.
— Боже, как сложно.
— На самом деле нет. Он просто уничтожил мое доверие. Вот и все.
Я все еще чувствовал тянущую боль в груди от этого предательства, но со временем она все же притупилась, а теперь, когда Коул был в моих объятиях, и вовсе еле считывалась.
Я выскользнул из-под одеяла.
— А теперь принесу тебе обещанную воду. — Мне не особо хотелось говорить о своем бывшем, когда тот, о ком я фантазировал в школе, лежал голый в моей постели.
— Но я не хочу пить.
— Может, позже захочешь.
Коул снова попытался сонно протестовать, но я все равно отправился на кухню и через несколько минут вернулся с пакетом льда, маленьким кухонным полотенцем и бутылкой воды, которую поставил на тумбочку. Но когда я уложил Коула на спину и принялся вытирать смазку и засохшую сперму, он оттолкнул мою руку.
— Не надо. Мне и так хорошо. Или это намек на треклятый носовой платок, который я отверг? — поддразнил он, и я, усмехнувшись, отбросил полотенце и снова обнял его.
— Ну лед-то можно приложить?
— Лед — это чудесно, — ответил Коул зевая, когда я накрыл полотенцем его ягодицы и положил на них холодный пакет.
Думаю, он уснул еще до того, как закончил фразу.
***
Я проснулся в пустой постели, натянул домашние штаны и отправился на кухню, где встретил Коула, изучающего мою кофеварку. Он был в классических брюках, которые едва не спадали с его задницы. Рубашка и пиджак лежали тут же на столе, пока Коул ругался на кофеварку и хлопал ее по боку.
— А понежнее нельзя?
Он вздрогнул и обернулся, держа в руках упаковку с молотым кофе.
— Стыдно признаться, но я забыл, сколько нужно засыпать. Капсульная кофеварка меня разбаловала.
— Столько, сколько нужно.
Он прищурил глаза, когда я подошел вплотную и, наслаждаясь прикосновением, обхватил его одной рукой, а другой отобрал пачку кофе.
— Хочешь, чтобы у меня встал еще до того, как я выпью кофе?
— Бывало, мои дни начинались и похуже. — Я насыпал кофе в бумажный фильтр, и, обняв Коула, заправил кофеварку. Затем нажал на «старт» и отошел, чтобы взять кружки.
Коул решил опереться на стойку, но поморщился и передумал.
— Я не планировал задерживаться. Но будет еще прощальный бранч...
— Он через полтора часа. Однако твой желудок возмущенно урчит, так что я хочу приготовить тебе завтрак.
— Правда? — Коул прижал руку к животу и смущенно улыбнулся.
Я рассмеялся.
— Да, только если я случайно не прервал твою попытку по-тихому смыться. — Взглянув на рубашку и пиджак на столе, я подумал, что именно это Коул и планировал сделать.
Он проследил за моим взглядом, и его щеки слегка порозовели.
— Разве не так обычно поступают после разового перепихона?
— Некоторые предпочитают еще немного пообщаться. Ну, знаешь, разговоры после секса. Совместный завтрак. Иногда, — я протянул ему кружку, — идут на второй заход.
— Не уверен, что выдержу. По нескольким причинам. Может, мне и хотелось бы, но задница адски болит и вся красная.
— Такая нежная? — Я отставил кружку и, шагнув ближе, провел ладонью по ягодицам Коула. — Дай взглянуть.
Он рассмеялся и попытался оттолкнуть меня.
— Нет. Я не разрешаю тебе осматривать меня как какого-то... ау.
Я расстегнул молнию на его брюках до конца, так что они, натирая ягодицы, сползли вниз, прежде чем я стянул их окончательно.
— Какая прелесть, — протянул я, любуясь яркими отметинами. Я уже и не помню, когда в последний раз полосовал чью-то задницу, так что почти утратил то чувство удовлетворения от вида проделанной работы.
Я не смог удержаться и, присев на корточки, спустил брюки Коула до колен и поцеловал изгиб бедра, где оно переходило в ягодицу. Коул застонал и склонился на бок. Придерживая его ладонями, я провел губами по круглым половинкам, аккуратно раздвинул их и лизнул дырочку.
— Ох ты ж... черт. Думаю, никто еще не делал со мной такого с утра пораньше.
Ухмыльнувшись, я поднялся и похлопал его по боку.
— Все выглядит отлично. Кожа сохранила целостность. Я дам тебе с собой мазь. Так что, завтрак или большой побег?