— У меня …за пазухой…
Свеламин достала из-за пазухи слабо светившуюся тонкую пластину и взяла в руки.
— Храни это! И если сможешь, найди остальные части, — тихо, почти неслышно прошептал он.
— Я не знаю, что это такое! Мы все погибнем! — выкрикнула она.
На них обрушилась очередная волна, но девушка успела ухватиться за руку Тамверта и осталась рядом. Король из последних сил закричал:
— Не бывать этому! Ты останешься в живых! Береги это! Его рука безвольно опустилась. Свеламин огляделась, позвала на помощь, но никто не откликнулся. Тамверт опять заговорил, каждое слово давалось ему с величайшим трудом:
— Передай Тивелин… чтобы она рассказала… Венсалор… правду! Всю… правду! — это были последние слова правителя Силмела. Свеламин разрыдалась и прижала пластину к груди.
Внезапно её сбила громадная волна. Она просто раскрошила судно. Свеламин оказалась в холодной солёной воде. Там, под водой не было ни дождя, ни ветра, ни могучих сокрушительных волн. Чтобы поскорее забыть обо всём, она выдохнула, мысленно попрощалась с матерью, сестрой и со всем Силмелом. Рот и нос обожгла морская соль. Свеламин перестала чувствовать боль. Но пластина потянула её вверх. Через какое-то время девушка очутилась над водой, и ей сразу же удалось схватиться за широкую обломанную по краям доску, оказавшуюся рядом.
Шторм закончился так же внезапно, как и начался. Дождь прекратился, и волны постепенно успокоились. Ночной холод сковал принцессу, руки онемели: одной она ухватилась за доску, а в другой держала пластину. Взобраться на доску она не могла, грудь сразу же пронзала нестерпимая боль. Принцесса промёрзла до костей, но холод помогал ей на какое-то время забыть об ожогах. Руки стали непослушными, ноги одеревенели. Понимая, что в воде её ждёт скорая смерть, Свеламин с неимоверными усилиями кое-как взобралась на доску.
Два раза она встречала солнце и провожала за горизонт. Хотелось пить — от солёной воды потрескались губы, и пересохло в горле. Всё это время, Свеламин находилась в полусне: но заснуть по-настоящему не могла — сразу же соскальзывала в холодное море. В мыслях возникал только один вопрос: «Есть ли смысл в том, чтобы продлевать свою жизнь на два-три дня, не лучше ли попрощаться с ней, не зная мучений?» Но эта мысль прерывалась строгим голосом Тамверта: «Не бывать этому! Ты останешься в живых!»
Крик чаек над головой оборвал долгий тревожный сон. Свеламин увидела птиц в светлеющем небе: гасли звёзды и наступало утро.
Она вдруг поняла, что лежит на земле, и только волны бьются о застывшие ноги. Свеламин собрала все свои силы и попыталась подняться, но упала на мелкие светлые камни…Больше она ничего не помнила.
Около двери вновь стало шумно. Она медленно и со скрипом открылась, и в комнату вошли две пары мохнатых ног. Эти двое встали посередине комнаты и заговорили. Ошеломлённая Свеламин, сразу же стала понимать их немного распевный язык:
— Где же она? — тихо спросил один.
— Может быть, выбралась из окна в сад?
Пара ног подбежала к окну:
— Нет, за окном трава не примята!
Другие ноги медленно подошли к кровати. Свеламин перестала дышать, представляя лохматое чудовище. Не выдержав, она вскрикнула и выкинула вперёд подушку.
— Не бойся! Мы не сделаем тебе ничего плохого, — услышала она. Незнакомец убрал подушку в сторону и заглянул под кровать. Свеламин увидела ясный, приветливый взгляд и добрую улыбку.
— Мы принесли кое-какие вещи, — сказал другой, тоже заглядывая под кровать. Второй был поплотнее и постарше, он подал Свеламин руку, но первый незнакомец отвёл его руку сторону:
— Мы кое-что принесли тебе, — сказал он уже громче и увереннее, — Сейчас мы выйдем и будем ждать тебя в гостиной, — он поднялся, и второй тут же последовал его примеру. Четыре мохнатых ноги исчезли за круглой дверью.
Свеламин выбралась из-под кровати и увидела, что рядом, на невысоком стульчике лежит новое платье, полотенца, расчёска и круглое зеркало с серебряной ручкой. А рядом со стулом два широких глиняных сосуда с горячей и холодной водой.
Принцессе стало стыдно за своё поведение. Она быстро умылась, расчесала светлые волосы и посмотрелась в зеркало: после того страшного шторма на её лице и руках не осталось ни одной царапины, как будто бы на них никогда не было ни ожогов, ни ран. Она надела приготовленное для неё платье из светло-серой ткани. Невесомое и тонкое, оно пришлось ей впору, как будто кто-то специально для неё сшил этот наряд. Работа была искусной, девушка так и не смогла найти ни единого шва.
Собравшись с духом, Свеламин распахнула дверь, прошла по длинному коридору и оказалась в гостиной. На огне грелся большой пузатый чайник, а на полированном деревянном столе стояли тарелки с аппетитными блюдами. В гостиной никого не было. Свеламин, вспомнила, что очень голодна. Не дожидаясь хозяев, она села за стол и взяла в руки пирог с ягодной начинкой. Пирог оказался слишком сладким и она, не найдя на столе чашку, отпила молока прямо из кувшина, стоявшего в самом центре стола.
— Одно удовольствие наблюдать за теми, кто ест с таким аппетитом! — услышала Свеламин. Перед ней стоял старичок её роста. На нём был коричневый жилет, расшитый шёлком и простая светлая рубашка, заправленная в широкие штаны. Старичок, как и те двое незнакомцев, не носил обуви. В руках он держал плетёную корзину со свежими лесными ягодами.
— Где я? — спросила дочь короля. Она заговорила на том же языке, что и эти странные люди, сама не понимая, как она может использовать речь, которую слышала впервые.
— Ты на эльфийских землях! — ответил он бодро и поставил корзину на стол.
— Значит, ты — эльф?
Старичок, схватившись руками за упитанные бока, хохотнул:
— Нет, не эльф…
В гостиную вошли те двое, которых Свеламин так испугалась. Они дружелюбно улыбнулись и молча сели за стол, не сводя с неё глаз.
— Меня зовут Свеламин, — представилась она всем троим, — Я дочь короля Тамверта из Силмела, — она сразу же вспомнила об отце, — Мы попали в шторм, наш корабль накрыла волна.
— Королевство Силмел? — спросил тот, что помладше, — Никогда не слышал о таком.
Его оборвал самый старший, разливающий чай по чашкам:
— Что за вопросы? Для начала, хорошо было бы представиться дочери короля!
Наступило молчание, но потом, самый упитанный и круглощёкий заговорил:
— Мы не будем называть своих прежних имён. Эльфы говорят, что совсем недавно открылась вторая половина мира, и они все теперь зовутся по-другому. Вот и мы решили…а ещё поговаривают, что появилась новое, коварное зло…
Его прервал самый младший:
— Это такая долгая история! Но без имён нам никак! Так что называй меня Плофорд.
— А меня, Норсвит, — ответил тот, кого прервали. Старичок же, немного подумав, предложил:
— А меня можешь звать просто — дядя Дорпиль.
Все трое встали перед Свеламин, низко поклонились и принялись за еду.
— А я никогда раньше не слышала про эльфийские земли, — произнесла она, вопросительно глядя на дядю Дорпиля. Тот развёл руками:
— Странно, что ты вообще здесь оказалась! Ни один смертный не имеет права находиться на земле эльфов!
Свеламин посмотрела в круглое окно и увидела сад, прекрасный и светлый:
— Бессмертные земли эльфов? Значит, здесь живут вечно?
Все трое переглянулись, и Дорпиль опять заговорил:
— Ты права, Свеламин, теперь ты здесь и очень скоро все горести и боль оставят тебя.
Она внимательно оглядела троих, сидящих напротив: самый старший — Дорпиль был похож на старика только внешне, он носился по гостиной как молодой парень. Второй, Норсвит, хоть и был грузным и слегка неповоротливым, всё же, не казался старым, его выдавал только взгляд: грустный и задумчивый. Такие глаза она видела только у старцев. Моложе всех выглядел Плофорд, на вид ему было не больше тридцати лет.