Ноги перестали её держать, и, бессильно осев на землю, она упала. Слышался чей-то вопль, снова звавший её по имени, но девушка не смогла идентифицировать человека, которому принадлежал голос. Изо рта полилось что-то липкое и металлическое — кровь. Ханна поняла это, но какой ей от того прок, если ей осталось жить считанные секунды? Закрыв глаза, она пожелала умереть как можно скорее, но кто-то взял её в руки, кто-то очень знакомый… Но кто? Ханна начала попытки открыть глаза, но это было невыносимо трудно, и она сдалась…
…Девушка тяжело дышала. Это был всего лишь страшный сон. Очень страшный. Потрогав лицо, Ханна с удивлением обнаружила, что плачет. Встав и посмотрев на себя в зеркало, она увидела воспалённые красные глаза, дорожки слёз на щеках, и полностью изменившие зелёный цвет на карий глаза. «Метаморфозы закончились — теперь я выгляжу, как Хао», — невесело усмехнулась она. Внезапно по её спине пробежал холод. А вдруг это был не сон?! Вдруг её друзей уже кто-то убил, а сон — это предсказание?
Мысль звучала дико — кто нападёт на них в собственном доме, кроме своих? — но Ханна начала тихонько ходить по комнатам и смотреть, все ли на месте. В той комнате, которую она делила с Анной, был порядок: Анна была на месте. Хотя её не было в числе мёртвых во сне, Ханна тревожилась за подругу. Пройдя в другие комнаты, она удостоверилась, что всё в порядке, но в одной из них она увидела, что постель пустует.
— Трей, Рио, Йо… Рен! — Она сразу вычислила, кого не хватает. Ей стало страшно. Неужели Рена больше нет? Его похитили?! А может, он в одиночку пошёл в тот самый лес, где они днём сражались с Шароной и её компанией, за реваншем и теперь лежит там, истекая кровью?.. Ханна изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать от обуявшего её ужаса. Вдруг сзади раздаётся голос:
— Ханна?..
Девушка зажала себе рот, но крик страха просочился наружу. Напуганная до ужаса Ханна смотрела на Рена Тао — тот выглядел живым и здоровым, только недоумение читалось в его взгляде. Он, в свою очередь, заметил, что с Ханной что-то не так. Тао подошёл поближе и взял её за плечи:
— Ханна, что случилось? Что тебя напугало?
Она не могла больше сдерживаться и заплакала, уткнувшись Рену в грудь. Парень удивился внезапному порыву чувств со стороны подруги, с которой они уже несколько недель не общались, но не стал её отталкивать. Вместо этого он повлёк Ханну за собой в гостиную. Усадив девушку на диван, Рен сделал им чай. Осторожно поставив чашки на стол, он придвинулся ближе к Ханне и начал расспрашивать:
— Ханна, почему ты так напугана? Что произошло? Страшный сон приснился?
Девушка закивала, крепче прижимаясь к нему. Рен обнял её и погладил по волосам. Ханна очень редко плакала, предпочитая держать всё в себе и, может, выплёскивать наедине с собой, но он всё равно не ожидал, что её реакция на его появление будет такой бурной.
— Шшш, всё хорошо, — успокаивающе прошептал он, сжимая её дрожащие плечи в шёлковой пижаме. — Ты в безопасности. Тебе ничего не угрожает. Это всего лишь сон.
— Р-Р-Рен, — прошептала она, крепко вцепившись в его предплечья, — там… во сне… все вы были… у-у-убиты… Ты… ты умер… умер прямо у меня в руках! — Ханна с новой силой зарыдала, положив голову на плечо Рена. — А потом… и меня… меня тоже убили… Но э-э-это было не т-так страшно… как… твоя гибель…
Рен прижал её к себе так близко, как это было возможно. Он был удивлён, но сейчас он вовсе на неё не сердился из-за произошедшей в Лондоне ссоры. Судя по всему, она тоже. Ханна подняла голову и, глядя ему в глаза, пробормотала:
— Рен, прости. Прости меня за всё. Я так испугалась, когда увидела, что тебя нет в твоей комнате. Я подумала… Я подумала, что ты ушёл в одиночку биться с Шароной, и они тебя убили. И ты в этом лесу лежишь один и истекаешь кровью… И никто не может тебе помочь…
— Ханна, всё в порядке, — улыбнулся он ей как можно добрее, — это я должен извиняться. Я столько гадких вещей тебе наговорил, обидел тебя, а помириться первым не хотел, гордым слишком был…
— Рен, — вдруг прервала она его поток слов. Тао удивлённо спросил:
— Что?
— Я люблю тебя. — Притянув к себе, Ханна поцеловала его. Рен изумился, но на поцелуй ответил. Крепко обняв её, он проник языком в её рот, и их губы сплелись в страстном французском поцелуе. Они обнимались, мычали от удовольствия, Ханна каким-то образом оказалась у него на коленях, её руки ласково гладили Рена по лицу и шее. Тот не отставал — его сильные, но такие нежные руки двигались от головы Ханны до её лица, по шее и до талии, проскользнули под её лёгкую пижаму. Ханна тихонько ахнула, но не стала протестовать. Руки Рена двигались вверх по её бёдрам и проникли прямо в её лоно. Девушка начала кусать себя за внутренние стороны щёк, чтобы сдержать стоны наслаждения. Ещё никто так властно не склонял её к сексу, и её завело то, как смело Рен Тао взял всё в свои руки.
Она начала медленно расстёгивать пуговицы на верхней части пижамы, а он — нижние. Затем Ханна принялась снимать с него футболку и брюки. Рен тяжело дышал, не рискуя смотреть в глаза своей партнёрше. Он боялся увидеть там животную страсть, которую всегда мысленно приписывал Ханне. Приписывал, а сейчас, когда она принялась её демонстрировать, немного испугался. Он со многими девушками и даже женщинами занимался любовью, имена его многочисленных любовниц сливались воедино, он не помнил, сколько их у него было, — Серена, Барбара, Хлоя, Саша, Лидия, Мэделин, Холли, София, Клаудия, Корнелия, Ребекка, Блэр, Габриэлла, Виктория, Камилла, Кортни, Эмилия, Бриттани, Люси… Их было бесчисленное множество, но он всегда хотел только одну девушку. Ту самую, которая нависла над ним и в глазах которой плещется хищный огонь. Он всегда хотел только Ханну Хираи, ныне носящую фамилию Асакура.
Неиспользованный презерватив каким-то чудом оказался в карманах его пижамных брюк, он быстро достал его, натянул и призывно взглянул на партнёршу, мол, давай. Она снова принялась целовать его. Голова, лоб, щёки, нос, губы, шея, плечи, грудь — ничто не осталось без пламенных поцелуев Ханны. Оказавшись наверху, Рен проделывал с ней то же самое и слушал, как она еле сдерживается от вопля удовольствия на весь дом. Он подходил всё ближе к низу её живота, и Ханна заволновалась. Она так давно не занималась любовью, что начала бояться сделать что-нибудь не так. Рен почувствовал некоторое напряжение в своей возлюбленной и поцеловал её в губы. Руки Ханны массировали его голову, он мычал от приятных ощущений, не забывая гладить девушку по лицу, рукам, телу…
Почувствовав, что Ханна расслабилась, Рен раздвинул ей ноги и быстро вошёл. Девушка громко ахнула от неожиданности и небольшой боли внизу живота. Тао начал двигаться в ней — сначала медленно, потом быстрее и быстрее. В один момент Ханне отчего-то стало страшно, захотелось остановить его, попросить прекратить, но дыхания не хватало, и она начала стараться глубоко и спокойно дышать. Руки Рена обвивали её стройное тело, его губы целовали её шею. Ханна ощутила, что вместе с поцелуями он кусал её, оставлял засосы. Ей хотелось кричать одновременно от боли и удовольствия, но она могла довольствоваться только тихими стонами.
С увеличением скорости движения партнёра в её теле Ханна издавала больше «ахов», но они были короче, чем те, что были в начале, — те были более редкими и протяжными. У девушки потемнело в глазах, и тут же она испытала сильнейший оргазм. Тяжело дыша, она лежала на полу, куда они с Реном успели переместиться из-за того, что диван был слишком узким для них двоих, и пыталась осознать, что только что произошло. Тао лежал рядом с ней, так же тяжело дышал, глаза у него были закрыты, а его ресницы дрожали. Он сам весь дрожал. Придвинувшись к нему, Ханна нежно поцеловала его в обе щеки и прижалась к его вспотевшему телу, поглаживая рельефные мышцы. Юноша крепко прижал её к себе и, всё ещё задыхаясь, произнёс: