Приведя себя в порядок, Ханна спросила:
— А где Ронин и Мина?
— Они здесь. Анна уже уложила их спать, — рассказал Йо. Ханна продолжала созерцать свою новую странную внешность в зеркале. Её очень интересовало, останется ли её внешний вид таким полосато-разноцветным или всё же это просто переходный этап.
— Йо… Можно отвезти моих детей к твоим бабушке и дедушке? — попросила девушка. — Я не могу представать перед ними в таком состоянии. Кроме того, я тоже собираюсь сражаться с этой Шароной, а значит, нужны люди, которые смогут позаботиться о детях.
— Конечно, Ханни, — тепло ответил Йо, и Ханна крепко сжала его руку. — Никаких проблем.
— Ты редко называешь меня Ханни, — заметила девушка, когда они пошли вниз. Йо широко улыбнулся ей, хотя всё ещё жутко грустил из-за гибели брата:
— Я надеюсь, ты не против. Очень уж тепло звучит эта версия твоего имени. А теплота в нашем кругу нам точно не помешает.
— Конечно. Сейчас нам всем стоит как никогда друг друга поддерживать. — Едва Ханна закончила говорить это, как наткнулась глазами на суровый взгляд Рена Тао — он прилетел на одном самолёте с Ханной, но замешкался на выходе и потому приехал позже, — и любопытный…
— Эй, я тебя помню! — воскликнула она, подбегая к парнишке с зелёными волосами. — Ты тот парень, что пялился на меня в очереди к стойке регистрации в аэропорту Хитроу!
Парень сначала ошалевшим взглядом изучал молодую женщину, узнавшую его, но затем застенчиво улыбнулся:
— Вы меня узнали, это чудо. А я вот вас не сразу. Вы так… Необычно выглядите.
— Да, это действительно так. — Ханне хотелось поскорее уйти с этой темы. — Как тебя зовут? И можешь обращаться ко мне на «ты».
— Я Лайсерг Дител, — представился симпатяга. — Частный детектив.
— Дител, — задумчиво произнесла девушка. — Я что-то слышала о конторе Дитела в Лондоне…
— Я и есть он, — сказал юноша. Ханна широко улыбнулась ему и сказала:
— О, как здорово! Меня зовут Ханна Асакура. Я историк.
— Круто, — откликнулся Лайсерг и, ужасно боясь показаться бестактным, осторожно произнёс:
— Меня ввели в курс дела. Один из погибших шаманов — твой муж? Прими мои соболезнования, Ханна. Я знаю, каково терять близких.
— Спасибо, Лайсерг, — ответила девушка, и её взгляд потеплел. Тут в коридоре появилась Анна.
— Вы так долго обмениваетесь любезностями, что чайник скоро совсем остынет, — дружелюбно напомнила Киояма, беря под руку Ханну и собираясь увести её. — Рен, Лайсерг, оставляйте верхнюю одежду и обувь здесь и присоединяйтесь к нам.
— Есть, командир, — пробормотал Тао.
Комментарий к Глава 3 – Страшная новость *Отсылка к тексту песни Adele – River Lea.
====== Глава 4 – Power is power ======
Даже нож в сердце не мог меня остановить,
Ведь власть — это сила, это пламя никогда не погаснет.
Я оправляюсь от шрамов, теперь ничто мне не причинит боль,
Ведь власть — это сила,
Теперь смотрите, как я все сжигаю дотла.
В тот вечер в доме Анны и Йо царила гнетущая атмосфера. Но вопреки ей в доме велись активные разговоры. Так, выяснилось, что Трею, как и в старые добрые времена, не везёт в отношениях, Рио встречается с какой-то китайской студенткой, приехавшей в Японию по обмену, а Лайсерг уже помолвлен со своей соотечественницей, таким же детективом, как и он.
Незнакомые прежде друг с другом Ханна и Лайсерг обменивались своими историями, а остальные просто обсуждали свежие и не очень новости. Англичанину нравилось общаться с умной девушкой-историком, которая к тому же говорила на его родном языке. По акценту собеседницы парень понял, что она из Австралии, но уже долгое время говорила исключительно по-японски, из-за чего австралийское произношение немного стало походить на английскую речь коренного японца. Тем не менее несмотря на постоянную коммуникацию на японском, Ханна не успела забыть свой родной язык — на всех конференциях и лекциях, которые она вела в университетах мира, она общалась именно на английском.
Анна ковырялась в рисе и наблюдала за своей подругой. Та уже успела надеть чёрную повязку на голову в знак траура. Анне было жаль Ханну: она так переживала из-за гибели Хао, что изо всех сил отвлекала себя беседой с Лайсергом. Их объединял общий язык и немного истории их стран происхождения. Ханна с удовольствием делилась с новым приятелем полученными за годы учёбы и работы знаниями, а Дител воодушевлённо слушал и иногда восклицал что-то в духе «как интересно!». Типично английская привычка: поддерживать беседу и показывать интерес, даже если на самом деле это не так. Однако по Лайсергу было заметно, что его правда интересовали рассказы Ханны, и Анна успокоилась. Ей очень хотелось как-то помочь подруге вернуться в норму, но видя, как они с Лайсергом спелись, решила, что пусть лучше англичанин ей в этом поможет. Беседой об Англии он немного отвлекал Ханну от насущных проблем.
В то же время Анна обратила внимание на угрюмо смотрящего на англоязычных людей Рена Тао. И смотрел он так вовсе не потому, что не знал язык и не понимал, что они там говорят. Анна отлично видела, что Тао ревнует Ханну к Лайсергу. Более того, блондинка ещё десять лет назад заметила повышенный интерес Рена к тогда ещё новой девушке в их компании. И, насколько Рен позволял это видеть проницательной супруге своего лучшего друга, он всё ещё любил Ханну. Любил горячо и страстно, что кардинально отличалось от спокойных, размеренных и по факту платонических отношений Ханны и Хао.
— Вместо того, чтобы сидеть в уголке и злобно коситься, подошёл бы к ней и поговорил. — Анна наложила хмурому Рену ещё риса с курицей и ароматной подливой. Тао вскинул суровый взор и отрезал:
— Не буду я с ней говорить. Вообще я здесь только для спасения мира от сумасшедшей Шароны, а не для восстановления дружбы с Ханной.
— Рен, — миролюбиво начал подоспевший вовремя Йо, — Ханна просто беседует с Лайсергом, чтобы познакомиться поближе. Это мы с ним знакомы уже более десяти лет, а она узнала его только сейчас. Естественно, ей интересно узнать о нём побольше. Кроме того, у них один родной язык, из-за чего контакт оказался быстро налажен.
— Асакура, отстань, — отмахнулся от приятеля Тао. — Вечно ты лезешь со своими изречениями в духе «должны быть мир-дружба-жвачка».
— Йо, Рен не в духе, — заметила Анна. — Действительно, оставь его. Он остынет и снова будет добродушным.
— Я знаю, но… — Йо взглянул сначала на надувшегося Рена Тао, затем на любезно беседующих Лайсерга и Ханну. — Но мне кажется, Рен просто упрямится. Не хочет признать, что он был неправ. Хотя, — он прислонился к ней и проговорил прямо в ухо:
— В письме ко мне он признался в том, что именно он виноват в этой ссоре. Только тсс, — предупредил он, косясь на Рена, сидящего со скучающим видом. Он был одет в тёмные джинсы, рубашку, перекликающуюся с цветом его волос, и лакированные ботинки. Но элегантный образ никак не вязался с унылым выражением лица. Впрочем, Йо подумал, скорее всего, Рен просто устал.
Когда все пошли спать, Тао подошёл к Ханне, намереваясь всё-таки с ней переговорить, но она умело вывернулась, спросив о чём-то Анну и утащив её наверх. Разозлившись, Рен ушёл в другую комнату.
— Я вернусь так скоро, как только смогу, — заверила Ханна маленького Ронина. Тот кивнул и сказал:
— Я буду очень скучать по тебе, мама.
— Я тоже, сынок.
После того, как Анна и Йо тоже попрощались со своим сыном, Кино Асакура увела маленьких наследников в комнату, а Йомей поманил гостей пальцем:
— Пойдёмте. Я знаю, что у вас много вопросов ко мне.
Йо, Анна и Ханна двинулись за ним. Они пришли в беседку, находящуюся далеко от дома, где обитали старики Асакура. Идеальное место для тайных разговоров. Когда все уселись, Йомей посмотрел на Ханну и заметил:
— Ты хочешь узнать, что с тобой творится. — После того, как Ханна кивнула, удивившись проницательности дедушки Йо, пожилой мужчина продолжил: