— Как он? — спросила я.
— Анубис выживет.
— Эшли хочет увидеть Ахмоса, — прошептала я Амону. Он кивнул и поднял меня.
Я уступила место Эшли. Она нежно обхватила его ладонь. Слезы затмевали глаза, от этого сияли светлячки, пока мы смотрели на его лицо. Она склонилась, прижала ладонь к его сердцу. Свет засиял под его туникой, она направляла силу, что была в ней от дерева феи.
Закончив, Эшли села и спросила Анубиса.
— Расскажете, что случилось с остальными?
— Группу, которую вела Маат, поймали и уничтожили. Пожирательница заставила меня, — он замолчал и вытер глаза, — смотреть. На это ушло много времени. Маат была сильной. Она сказала, — Анубис замолчал и задрожал, — что у Маат была скрытая любовь ко мне. Я сказал ей, что она ошиблась. Что Маат всегда со мной спорила. Что она ненавидела мое вмешательство в ее правила, то, как я смеялся над ее напряженной позой, — Анубис печально всхлипнул и стиснул зубы. — А потом Маат повернулась ко мне с ужасом во взгляде, и я понял, что Пожирательница говорила правду.
— Ох, Анубис, мне так жаль, — сказала Эшли.
Печаль омрачила его лицо.
— Теперь мы так и не узнаем, что из этого могло получиться.
— Ее никак не спасти? — спросила Эшли.
— Нет. Я должен был поймать ее сущность, пока она покидала тело. Но Пожирательница забрала все. Маат нет.
Эшли взяла его за руку, сжала пальцы и устроилась рядом с Ахмосом. Наша энергия ушла в него, и мы снова уснули.
Мы отдыхали до рассвета, а потом ощутили достаточно сил, чтобы вернуться на гору. Там мы нашли только треть. Амун-Ра смог вернуться, Нефтида и не уходила. Они опечалились, услышав от Анубиса об утрате Маат. Они рассказали, что Осириса нашли и принесли сюда, а мы рассказали о гибели Пожирательницы. Нашу победу омрачало горе.
Оставив Амун-Ра, Анубиса и Нефтиду строить планы, я отыскала Гора рядом с отцом. Осирис был бледным, у него был жар, он метался во сне и постоянно звал Исиду.
Гор, не оглядываясь на меня, сказал:
— Он чувствует ее страдания. Это ранит его сильнее, чем боль его тела.
— Мы спасем ее, — сказала я.
— Надеюсь, мы сможем. Спасибо, кстати. Спасибо, что убила Пожирательницу.
— Это я должна тебя благодарить, — сказала я. — Твоя стела спасла меня. Я бы умерла без нее, — я расстегнула цепочку и протянула ему.
— Оставь, — сказал он, посмотрев на меня влажными глазами.
— Она исцелит твоего отца? — спросила я. — Она не исцелила сыновей Египта.
— Стела исцеляет только тех, кто в моей семье.
Я склонила голову.
— Тогда зачем ты ее мне подарил?
— Это… ощущалось правильно. И то, что она исцеляет тебя, уже много значит. Мы с тобой связаны по-своему.
Я не знала, как реагировать, но не могла отрицать. Опустившись рядом с ним, я вложила кулон в его ладонь и сжала его пальцы на нем.
— Твоему отцу это нужнее, чем мне. Спасибо, что пожертвовал мне такой подарок.
Гор посмотрел на меня с боль, а потом кивнул. Он вложил кулон в ладони отца. Я посмотрел на приоткрытый рот Осириса, потную кожу. Гор склонился над обрубком ноги отца, нежно отмывая его. Он тихо прошептал заклинание, закончив:
— Вода отменяет и создает заново, — сжав плечо Гора, я оставила его с отцом и пошла к остальным.
* * *
— Какой план? — спросила я Амона и Ахмоса, они стояли в стороне от богов.
— Похоже, они не собираются ждать, пока Сетх вырвется и найдет их. Они хотят отыскать его сами, — сказал Амон.
— Это мудро, когда нас так мало? — спросила я.
Амун-Ра вдруг поднял голову.
— Нас не так и мало, — сказал он, хмурясь. — Готовьтесь, граждане, — сообщил Амун-Ра. — Мы выступаем в бой через час.
Анубис подошел с мрачным видом. Он уже переоделся. Он был чистым и в черной броне, но его глаза были утомленными, плечи были расправлены в мрачной решимости. На бедре был меч, под рукой он нес шлем с черным пером. Я услышала скуление на ним, мой рост раскрылся, когда я увидела хромающего Абутиу, идущего за хозяином.
— Он смог! — воскликнула я.
— Да, — печальные глаза Анубиса окружили морщинки, он криво улыбнулся, опустился и почесал собаку за ушами. — У меня все еще есть он. Его нашли, когда обнаружили Осириса. Я дал ему немного себя, чтобы исцелить. Уверен, моя жертва того стоит. Да, зверь?
Пес уткнулся головой в ладонь хозяина, лизал его пальцы. Через миг он встал и сказал:
— Абутиу останется здесь с Осирисом и некоторыми старшими слугами Амун-Ра, которые не могут сражаться. Остальные пойдут в бой. Мне сказали оставаться с вами и защищать, сколько смогу, — он кивнул Ахмосу и Амону. — Вы восстановились?