— Думаю, на многие вопросы может ответить секрет, — начал он.
— Секрет?
— Да. Который знаем только мы вдвоем.
— И что это? — спросила я, ерзая и беря подушку в руки для защиты.
— Помнишь, что такое скарабей сердца? — спросил он.
Я кивнула, на миг скривившись, подумав о ярком камне. Я убрала его в колчан стрел.
— Да, — ответила я.
— Мы внутри твоего.
— Что? — воскликнула я, рот раскрылся. — Как такое возможно? Я думала, что должна быть в мире своего сна.
— Его захватила Пожирательница. Она не может навредить тебе, но может путать, заперев в ловушке. Астену пришлось сплести новые сны, чтобы отвлечь ее, пока я помогал тебе сбежать сюда. Теперь ты в безопасности, и он найдет Ахмоса и приведет сюда.
— Как она смогла найти меня?
— Боюсь, это моя вина. Пожирательница попробовала мое сердце, так что у нее есть доступ в миры наших с тобой снов.
— Ясно. Я знаю, что Астен может попадать во сны, а Ахмос должен найти мой сон. Это не объясняет, почему ты здесь, и как она смогла найти меня через тебя.
— Я здесь, потому что мы все еще связаны. И… и потому что твой скарабей сердца у меня.
— Как это понимать? Мы… помолвлены, что ли? — я отчасти боялась услышать ответ, но мне нужно было знать. Чтобы понять, что происходит.
— Ты отдала мне скарабея своего сердца перед тем, как вернуться в царство смертных. Ты хотела, чтобы я мог найти тебя, как и ты можешь найти меня, — он склонил голову. — Что значит помолвлены?
— Это значит, собираются сыграть свадьбу.
— Ах, — он замолчал, словно обдумывал слова. — Что ты помнишь о нас?
— Эм… ничего. Не совсем. Я знаю только, что другие рассказали мне.
Он опустил сияющую ладонь на диван между нами, часть меня хотела накрыть ее своей ладонью. Вместо этого я крепче прижала подушку к груди.
— Лили, — сказал он, — это означает только то, как ты сама это воспринимаешь.
— Но как это воспринимаешь ты?
— Не уверен, что нам стоит сейчас говорить об этом, — скорбно сказал он.
— Тогда о чем нам стоит говорить?
— О вещах важнее. Например, о причине, по которой ты не помнишь.
— Ты знаешь, почему?
— Скарабей сердца — часть секрета. Это не все. Ты увидела обрывок будущего, когда сражалась с Пожирательницей. Ты соединилась с силой Уасрет, хоть и не помнишь этого. Изменение испугало тебя, — он склонился и прижал руку к спинке дивана. Если бы я склонилась на дюйм ближе к нему, его сияющие пальцы коснулись бы меня. Я отодвинулась, и в этот раз он точно заметил, что я избегаю его.
Он вздохнул.
— Ты часто скрываешь свои чувства, юная Лили. Ты изображаешь уверенность, когда хочется бежать. Вместо того, чтобы смириться со своим путем и примириться с теми, кто живет в твоей голове, ты разбила все и оторвалась от них, — он замешкался и добавил. — И от меня.
Я не двигалась, слушая его слова. Я знала, что это правда, но хотела зажать уши и отрицать их.
«Как я могу быть такой трусихой? Такой слабой, что готова все бросить и убежать. А не сражаться? Может, он не все знает, — с надеждой подумала я. — Может, у меня были другие поводы сбежать, о которых он не знает».
Амон выждал мгновение и продолжил:
— Перед тем, как вернуться в мир смертных, ты направила силу своего камня, чтобы забрать из памяти воспоминания, и спрятала их в скарабее сердца, а его отдала мне на хранение. Даже Тиа с Эшли не знали, что ты сделала.
— Погоди. Мои воспоминания заперты здесь? Тогда почему я не могу получить их?
— Это версия сна. Хотя немного воспоминаний есть и здесь, они вырезаны на стенах. Твои воспоминания вернутся, когда я отдам тебе скарабей сердца при встрече.
— Итак, — печально сказала я. — Я дезертир. Я убежала и спряталась от своих проблем.
— Я бы не назвал Сетха и его приспешников просто проблемой, Лили.
— И все же. Я сдалась. Я убежала в другую часть космоса, когда во мне нуждались боги. Когда во мне нуждались Тиа и Эшли. Когда, — я сглотнула и посмотрела на него, — во мне нуждался ты.
— Я всегда нуждаюсь в тебе. Нет ничего постыдного в страхе перед врагом. Любой герой был бы глупцом, если бы не воспринимал врага серьезно. Особенно, такого сильного, как Сетх. И ты недооцениваешь себя. Я считаю, что я знаю твое сердце лучше всех. И ты боишься не Сетха, хоть он и силен, — Амон опустил голову. — И ты боишься не любви. Ее ты давала и все еще даешь свободно.
Я прикусила губу, думая об Ахмосе. Амон мог знать, что произошло между мной и его братом?
— Ты боишься потерять себя, — сказал он.