Хотя она закрывала от меня мысли, я слышала скрежет ее зубов. Она тоже злилась из-за потери Небу.
Мы ворвались в воронку. Нас окутало густое масло, а потом мы оказались в просторном пустом космосе. Я потеряла ощущение притяжения, я была потрясена отсутствием границ. Сердце колотилось, дыхание вырывалось быстро и часто, я старалась осмотреться.
Не только я была потрясена видом. Вена пульсировала на шее Амона, даже Анубису было неудобно, его губы были сжаты в тонкую линию, выражение было мрачным и решительным. Амун-Ра продолжал движение, и мы последовали за ним, я слышала только дыхание воинов, хлопанье крыльев единорогов, шум вырывающегося из их ноздрей пара.
Мы миновали тьму, стало казаться, что космос давит на нас, а потом свет пронзил тьмы. Он хлопнул, как фейерверк, и угас. Еще один был розовым. Потом желтый и зеленый, все разной формы, цвета поражали. Я видела все больше и больше вспышек света, каждая занимала свое место в неизмеримой пустоте.
— Ч-что это? — спросила я у Анубиса, увидев бирюзовую вспышку.
— Рождаются галактики, — его лицо стало ало-золотым, тени и цвета плясали на нем.
Вскоре стало видно металлические нити. Они связывали огни между собой, пересекались друг с другом.
— Это… паутина, — удивленно пробормотала я.
— Да, — сказал Гор. — Ты видишь остатки Космической паутины. Она исчезает.
— Потому что некому плести, — сказала я.
Гор пронзил меня взглядом.
— Откуда ты это знаешь? — спросил он.
Я сглотнула.
— Уасрет… и я сталкивались с космической паучихой.
Анубис вскинул брови и промолчал.
Изучая узор линий во тьме, я сказала:
— Это как большая карта. Похоже на Землю ночью из космоса. Все огни соединены. И Нью-Йорк всегда светится ярче всех.
— Да. Но это паутина, и самая яркая точка в центре. А в центре то, что мы ищем.
Мы приблизились и начали поворачивать, тонкая сияющая линия горизонта расширялась, изгибалась, пока я не увидела то, что мы искали. Это словно вышло из фантастического фильма.
«Святые египетские небеса», — подумала я. Нет. Это и были святые небеса. Я мало знала астрологию, чтобы понять, что это было, но мне это напоминало черную дыру.
«Что это?» — спросила я у Захры.
«Край космоса», — ответила единорог.
Свет единорога угас, когда стало видно космический феномен. В центре была кружащаяся воронка, но остальное мерцало ярким светом. Выглядело как пруд крутящейся нефти, а по краю, привязанная огненной нитью, как воздушный шарик, была темная непонятная масса.
— Это оно? — спросила я. — Это он?
— Да, — сказал Анубис. — Сетх скован на горизонте. Ты видишь остатки его тюрьмы.
— Так это черная дыра?
— Нет. Не так, как ты это понимаешь. Воды Хаоса содержат всю жизнь космоса. Галактики рождаются здесь. Отсюда идет энергия, что есть во всем. То, что тебе кажется дырой, — это разрушение. Мы приковали Сетха к месту, где создание сильнее всего. Оно отменяет его силы, держало его в тюрьме, пока не родились сыновья Египта.
Теперь я понимала лучше. Воды Хаоса были в форме кольца, но оно не кружилось как хула-хуп. Вместо этого слой выше постоянно захлестывал край, цвета капали, как вода, с края мира.
Чем ближе мы были, тем больше казалось, что вещество движется определенными узорами. Частички поднимались из жидкости, становились плотнее и улетали в далекие галактики.
— Что это было? — спросила я у Анубиса.
— Дерево. Кит. Новорожденный котенок. Новый мир. Звезда. Что угодно.
— Но я думала, Воды Хаоса иссякли, — сказала я.
Я услышала тихий выдох, Анубис сказал:
— Воды Хаоса наполняли всю эту часть космоса. Темное место, где мы вошли, раньше было полным жизни и цвета. Сетх не во всем ошибается. То, что ты видишь, — результат его труда. Но его мотивы неверны. Мы не можем позволить ему и дальше владеть такой силой.
Мы подлетели ближе, тишина давила на меня, пока я обдумывала слова Анубиса. Захра тряхнула головой, мы резко повернули. Цветное вещество впереди обрывалось изогнутым краем, и в космос лился огромный водопад. Зрелище было невероятным. Я могла легко представить Черти с его судном «Месектет», плывущего на волнах цвета, а потом кричащего вселенной, прыгая за борт и погружаясь в бездну.
Вытерев слезу с глаза, я потрясенно разглядывала Воды Хаоса.
— Только драконов не хватает, — прошептала я.
Я не знала, насколько была права.
27
Святой Георгий и дракон
— Они близко, — сказал Анубис, впереди появились темные силуэты.
— Небесные демоны! — предупредил Амон, его единорог бросился вниз, демон пролетел между мной и Ахмосом, кожистое крыло задело мою ногу.
— Держите их подальше от Лили! — предупредил Анубис, он выхватил сияющий меч. Золотые ятаганы Амона вспыхнули во тьме. Мы уже перестали удивляться, и единороги засияли, а мы увидели, что нас ждет. Небо было полным теневых существ, которые двигались к нам, вытянув когти, раскрыв пасти, готовые рвать нас.
Я выхватила ножи, удлинила их и вонзила копье в грудь приближающегося демона. Он рассыпался пылью. Амон справа от меня расправился с двумя сразу, отрубив одному существу крыло, а другому — голову. Без крыла существо дико кружилось, не могло управлять полетом. Оно пропало в вихрях галактик.
Из глубин космоса появились шипящие астероиды. Я оглянулась и увидела, как Ахмос погружает оружие в шею демона, поднимает руки и направляет огненные камни в гущу демонов. Гор боролся мечом, заклинаниями отвлекал демонов. Они начинали атаковать друг друга, а не нас.
Вокруг меня раздавались вопли единорогов и демонов, звенела сталь, ударялась о кости, и я не могла забыть этот звук. Единорог поблизости потерял наездника, и демоны набросились, терзая нежную плоть зверя. Кровь текла из шеи единорога, со скорбным криком он сложил крылья и камнем полетел вниз.
Мои глаза пылали, я ощущала, как гнев взбирается по моей шее. Я призвала крылья, взлетела и собрала свет. Но он был не обычным, как от солнца Гелиополиса. Это был свет самого космоса. Свет миллиардов звезд. Он собрался, лучи летели ко мне. Хлопая крыльями, я медленно развернулась по кругу, подняв руки.
Сила лилась через меня, кожа стала яркой, и я сама сияла. В этот момент я была сфинкс, существом, рожденным из космоса, полным огня и золота, словно созданным из желтого солнца, под которым я родилась. Моя скорость увеличилась, пока все вокруг не стало смесью цвета и света.
Когда я хлопнула крыльями, все вокруг меня зажглось, как от атомной бомбы. Единороги с моими защитниками отпрянули, не зная, что за силу я выпустила. С улыбкой я указала, и волна энергии направилась к ближайшему демону. Вихрь света ударил с точностью. Через миг все демоны вокруг рассыпались сверкающей пылью.
Когда опасность миновала, Захра вернулась, и я опустилась на ее спину, заметив тогда, что она дрожала подо мной. Я нахмурилась.
— Я тебя ранила? — спросила я.
«Нет, но ты должна знать, что берешь силу не только от далеких звезд. Ты берешь энергию единорогов и самих богов».
— Что? — это потрясало. Я быстро посмотрела на Анубиса, а тот беззвучно летел рядом со мной, вернувшись на свое место. Его лицо было непроницаемой маской, но я видела даже в темноте, что рука с оружием дрожала.
«Не переживай, — сказала она. — Мы, единороги, крепкие. Мы все равно потратили бы энергию на сражение с ними. Так нам хотя бы не нужно залечивать раны».
Несмотря на ее уверения, я закрыла рот, сжала губы. Я решила использовать только свою силу, а не забирать ее у товарищей.
Я не могла ошибаться снова. То, что я не знала толком ничего о своей новой силе, меня не радовало.
Приближалась новая волна демонов, но эти вели себя осторожнее. Они сражались с нами плотными группами, десять демонов набрасывались на каждого единорога и всадника, начав с краев и подбираясь к середине. С каждой победой они отлетали, и мы не знали, с какой стороны они нападут, ведь они сливались с тьмой.