- Путешествие? О чем вы?
- Ты должна спуститься в преисподнюю, чтобы спасти Амона и вернуть его в загробный мир.
- Разве преисподняя и загробный мир – не одно и то же?
- У меня нет времени объяснять это.
- Думаю, было бы лучше найти время, если вы хотите моей помощи.
Он уставился на меня, сузив глаза, на миг, а потом сдался.
- Ладно, но это будет сокращенная версия.
- Хорошо.
- Я правлю загробным миром. Он похож на сцену, где судят сердца умерших.
- Хорошо.
- Часть его – рай, где хорошие сердца вечно живут в счастье и покое.
- Да. Значит, это небеса.
- Да. Как-то так.
- Значит, преисподняя тогда…
- Ты можешь сравнить ее с адом или чистилищем.
- Ясно. И там застрял Амон?
- Да.
- Но почему он не выбрал загробный мир? Разве его сердце не сочли ценным?
Анубис отвернулся и коснулся соломенной шляпы висевшей на одном из крючков.
- Сыновей Египта не должны судить. Пока их долг не завершен.
- Значит, случилось что-то другое.
- Богиня Маат решила, что его связь с человеком требует… - он пытался подобрать правильное слово, - проверки.
- Она хотела взвесить его сердце.
- Именно. Амона попросили положить сердце на Весы Правды и Справедливости. Вместо этого он прыгнул в другое королевство. Ты знаешь, что у него есть Глаз Гора, и он использовал его силу, чтобы войти в преисподнюю.
- А был риск, что его сердце сочтут… эм… злым?
- Какое-то количество тьмы есть в каждом человеческом сердце. Взвешивается равновесие жизни. Если люди выучились на своих ошибках и склонились к тому, что верно, то их посчитают достойными.
- Тогда у Амона не должно было возникнуть проблем.
Склонив голову, Анубис обдумал мои слова.
- Твое предположение нельзя назвать неправильным.
- Тогда почему он убежал?
- Подозреваю, что дело в том, что у него нет с собой своего сердца.
Мое тело похолодело, и хотя я пыталась сохранить бесстрастное лицо, я была уверена, что Анубис видит меня насквозь. Нервно сглотнув, я сказала:
- Не понимаю. То есть, как тогда он живет?
- Он и не живет. Не так, как ты думаешь. Ему не нужно физическое сердце. Ты можешь верить, что сердце – просто орган, качающий кровь и быстро бьющийся, когда кто-то влюбляется, но на самом деле сердце – нечто намного большее. Это место, где хранятся память и разум. Где хранится самое сокровенное – истинное имя владельца.
- Эм, я уверена, что вы говорите о мозге, а не о сердце.
- Нет. Я говорю о сущности человека, что делает его уникальным. Можешь называть это душой, сердцем, мозгом, чем хочешь. В Египте мы называем объединенную душу, носящую истинное имя, акхом. Без своего сердца Амон не может объединить свои разные стороны. Каждая его часть плавает отдельно, как обломки лодки в море. Это делает его… уязвимым. В загробном мире этого не заметили бы, если бы не попросили взвесить сердце, но в преисподней…
- Он будет в опасности.
- Да. Настолько, что может умереть во второй и последний раз. А этого случиться не должно.
- Вторая смерть?
- Первая смерть Амона произошла много веков назад. Ему дали бессмертие, потому он пожелал служить богам, но пребывание в преисподней без сердца – его самый опасный поступок. Он добьется для себя конца. Если он умрет во второй раз, то будет навсегда для нас потерян.
Я вспомнила, каким уставшим и слабым выглядел Амон в нашем сне. Может, Анубис прав, и Амон больше не хотел жить. Я точно знала, что он не хотел служить богам, но лишаться жизни? Но хуже было знать, что его недовольство своим статусом было моей виной. Я отвлеченно спросила:
- И Амон сейчас… что?
- Блуждающая тень. Кусочек прошлого себя. И если не соединить тень с его истинным именем, боюсь, он будет потерян.
- Я думала, что вы говорили, что ничего страшного, если он потеряет скарабея сердца, когда вы мумифицировали его.
- Ничего страшного. Амулет ведет акх к его телу, которое не понадобится ему еще тысячу лет. У него есть Глаз Гора, и он сможет найти тело сам, но тень не может вернуться в смертное королевство, - Анубис замолк, потер пальцы, глядя на них вместо меня. – Хочешь знать мою теорию?
Я сглотнула и вяло сказала:
- Конечно.
- Я считаю,… что Амон оставил сердце с истинным именем тебе. Такое случалось лишь однажды, и Амону следовало бы знать, что использование этой магии строго запрещено. Эти знания закрыты для всех, кроме богов. Конечно, в случае Амона доступ к Глазу Гора мог помочь ему узнать эти заклинания.