«Да. Но я хочу убедиться в безопасности юной леди».
- Сомневаешься в моих способностях хозяина? – спросил он, подмигивая мне.
«Наоборот. Не сомневаюсь в ваших способностях. Сомневаюсь в ваших намерениях».
- Ясно. Как мне убедить тебя, что у меня благородные намерения?
«Поклянитесь своим золотым соколом».
Гор повернулся к Небу.
- Нужно думать лучше, Единорог, и не просить бога клясться на части, которой его лишили. Я же не прошу тебя поклясться твоим аликорном и пропавшими силами? Далеко зашел, Небу.
«Он говорит о золотом соколе Амона? – заинтересовалась я. – Если да, то он не рад, что эта сила у Амона».
«Простите, если затронул больную тему, - обратился к Гору Небу. – Просто я знаю, как дорог для вас сокол, что если вы поклянетесь им, то не нарушите клятву».
Широкие плечи Гора чуть опустились, но красавец все же кивнул и отмахнулся.
- Хорошо, клянусь крыльями своего золотого сокола, что я не трону юную сфинкс, как и не буду влиять на нее своими силами».
«Спасибо, - Небу подошел ко мне и ткнулся носом в ладонь. – Я должен уйти, Лили. Я не могу перечить просьбе Гора. Но если я понадоблюсь в любом времени или месте, призови меня заклинанием своего молодого человека. Я приду, если смогу».
- Спасибо, Небу, - тихо сказала я.
«Не за что. Не забывай, юная сфинкс, я приду за своим подарком как-нибудь», - единорог еще раз ткнулся головой в мою руку, расправил сверкающие огромные крылья и прыгнул в воздух. Он поднимался все выше, пока не достиг арочного потолка атриума, по щелчку пальцев Гора крыша открылась, и он исчез в ночном небе.
Когда Небу ушел, Гор приблизился, обойдя другой край фаэтона, на котором я устроилась, и склонившись над ним. Он поймал мою ладонь и поцелуями пробежал по моим человеческим пальцам к предплечью и плечу.
Я нервно сказала:
- Вы обещали Небу не влиять на меня силой.
- Я не использую силу, - сказал он, касаясь губами моей кожи. – Я соблазняю тебя таким человеческим магнетизмом.
- Возможно, но у меня есть парень. И ваша мать, Исида, сказала, что вы поможете.
Гор вздохнул и поднял голову.
- Разве ты не знаешь, что нельзя упоминать при мужчине мать, если он хочет свести тебя с ума от страсти?
- Я не сойду с ума от страсти.
- Да, - нахмурился он. – А почему? Обычно мне не так сложно подчинить женщину своим чарам.
- Может, я не так восприимчива, как женщины, с которыми вы общаетесь.
- Нет. Это не так.
- Это именно так.
Он вгляделся в меня, его точеный подбородок был в дюймах от моего лица. Если бы он хотел, он мог легко приблизиться, но вместо этого прищурился, словно искал что-то под моей кожей. На миг мне показалось, что он ищет Тию, что он чувствует ее во мне, но он нашел что-то еще.
Покачав головой в смятении, он коснулся пальцем моего подбородка, поворачивая мою голову в одну сторону, потом в другую. Он прижал пальцы к моему сердцу, а потом его глаза расширились, он увидел брошь.
- Что это? – тревожно спросил он. – Как это вышло?
Гор отпрянул от меня и уставился на скарабея сердца, как на опасного скорпиона.
Указав на него, он сказал:
- Ты специально обманываешь меня?
- Обманываю? – сказала я с тревожным смешком. – Нет, - я накрыла ладонью гладкого скарабея и услышала тихий стук сердца Амона. Я едва слышно тихо прошептала. – Анубис предупреждал, что бессмертные могут так реагировать.
- Конечно, мы реагируем на это! – рявкнул, злясь, Гор, покраснев. Его лицо исказилось, он вскочил на ноги. – Ты чуть не завела меня в ловушку тех же чар, что этого бедняги, которого ты, видимо, привязала к себе, а он не знал. Его не хватило, чтобы утолить тебя, Сфинкс? Решила добавить бога в список завоеваний?
- А ну-ка погоди! – крикнула я, злясь из-за его обвинений, чувствуя, что я должна защититься, даже если обвинял меня всесильный бог. Я встала, уткнув в воздух палец. – Амон сплел заклинание, а не я. Если кто и не знал, так это я. И вы не имеете права обвинять меня в чем-то. Особенно, когда это ваше с Амун-Ра действие – точнее, бездействие – заставило Амона так поступить. Если кого и винить, то вас и других богов!
Гор стоял на другом конце дивана, грудь его вздымалась, руки сжались в кулаки. Он резко провел рукой по густым каштановым волосам, а потом застыл, темные глаза вспыхнули.
- Ради темнейших ям преисподней, - пробормотал он хрипло, подошел и обвил меня руками. Я боролась, но не могла двигаться. Он прижался губами к моему горлу и тихо простонал. – Даже теперь, зная, что это не по-настоящему, я не могу противостоять тебе. Твоя шея, щека, запах кожи… все это соблазняет. Меня не обманешь, Лили.