– Я-а, – протянул я, по собственным ощущениям довольно жалко, – я там подожду, у фонтана, – я кивнул в сторону дома Лейбница, от которого мы только что отошли.
– Неужели решил желание загадать? – удивился Джон. – Ну и молодец – я же загадал.
– Желание? – переспросил я и тут же вспомнил. Ну конечно – очередное “кольцо нибелунгов2
У меня иногда ощущение, что в Германии в каждом городе по “волшебному” кольцу. Так и хочется спросить – где ты, старина Фродо? Или позвать легендарного Зигфрида3, который до тех сокровищ был большой охотник.
Ганноверское волшебное кольцо – часть ограждения фонтана у дома Лейбница, оно невероятным образом там держится и проворачивается, демонстрируя потомкам мастерство изготовившего ограду кузнеца. И ведь точно – как я мог это упустить? – наша группа минут пять назад выстроилась перед ним в очередь, каждый потрогал, прокрутил, жмурясь – видимо, чтобы желание точно исполнилось. Сколько микробов за день скапливается на такой штуке – представить страшно, а ведь его наверняка не каждый день моют. Если моют вообще…
– Да, – сказал я. – Решил последовать твоему примеру.
Джон посмотрел на меня пристально, и именно в этот момент я понял – ничерта он не верит! Ни в рождественское настроение, ни в байку про притянувший меня через Атлантику глинтвейн… Черт, каким скудоумным надо быть, чтобы надеяться обмануть агента ФБР? Особенно того, который знает меня как облупленного? Но почему тогда не задает вопросов? Позволяет мне делать из себя дурака? А потому, что ждет, когда ты сам из себя его делать перестанешь и честно во всем признаешься – поддел внутренний голос. Джон тем временем лучезарно улыбнулся – будто подтверждая правоту этого самого голоса – и пообещал:
– Я быстро, и сразу тебя найду. Не волнуйся, не потеряюсь.
И пошел на проклятый рынок, оставив меня мучиться сомнениями.
Повиниться перед ним и рассказать все как есть, чтобы прекратить дурацкий спектакль, было чертовски соблазнительно, но… Я так на это и не решился. Ни по дороге от рынка к ресторану в Старой Ратуше, где у нас был забронирован столик, ни потом, когда мы обошли здание и вышли к рождественскому базару перед Мариенкирхе, главной местной церковью.
– Ну, что – за глинтвейном? – жизнерадостно предложил довольный плотным обедом Джон.
Я только кивнул.
– Я тут придумал кое-что, – прошептал он доверительно мне на ухо, снова обняв за плечи. Руки у него – к счастью! – уже были свободны от подозрительных покупок, благо Колин заскочил в ресторан и забрал их.
– Что придумал? – осторожно спросил я, опасаясь, что Джон попытается вывести меня на чистую воду каким-нибудь чересчур смелым предложением.
– У меня же есть вот это, – он достал из внутреннего кармана пальто небольшую фляжку. – Сначала думал, в полет спиртное взять, потом вспомнил, что теперь с этим не пускают, а потом – что мы летим на твоем самолете, и у тебя там свой бар. Короче, она пустая. Можем попросить, чтобы тебе в нее налили – из нее кроме меня никто никогда не пил, тебе ведь так проще будет?
В этот момент я понял, что если потребуется положить проклятого Длинноуха в нашу постель, я соглашусь и глазом не моргнув, разве что немного оботру его обеззараживающими салфетками. Потому что ради Джона я готов на все – даже терпеть рядом с собой кошмарного плюшевого зайца.
– Спасибо, – выдохнул я, – ты…. – я замялся, не зная, как выразить огромную благодарность, которую к нему испытывал.
– Все хорошо, Ди, правда, – он погладил меня по щеке и поцеловал в лоб. Я расслабился, затем испуганно огляделся по сторонам и расслабился снова – косых взглядов на нас не бросали, да и вообще не особо смотрели. Ярмарка интересовала людей гораздо больше, чем парочка геев, открыто обнимающихся у всех на виду.
– Идем, покажу тебе лучшее, – пообещал я и потянул Джона к палатке со свечами и красивыми стеклянными подсвечниками.
***
Когда смотришь на рождественские открытки, как-то не ждешь, что где-то это все существует на самом деле – небольшие деревянные палатки с заставленными самым причудливым товаром прилавками, круглая детская карусель с лошадками, переливающиеся гирлянды… Но все это было – одновременно сказочное и всамделишное, нереально красивое – будто с картинки, и живое, шумное, веселое.
2
Кольцо нибелунгов – нибелунги – персонажи немецкого фольклора, “дети тумана” – мифические карлики, жившие на берегах реки Рейн. Считается, что бургундская королевская династия из Вормса присвоила их сокровища и с тех пор сама стала называться Нибелунгами. О непростой судьбе этих королей повествует древнегерманский эпос XII – XIII вв. “Песнь о Нибелунгах”, легший в основу оперной квадрологии Рихарда Вагнера “Кольцо Нибелунга”.
3
Зигфрид – один из главных героев “Песни о Нибелунгах”. Вроде бы герой, но по дружбе помог своему приятелю Гунтеру обманом жениться на легендарной деве-воительнице Брунхильде. Та соглашалась выйти замуж только за того, кто ее победит – вот Зигфрид это и сделал, но под мантией-невидимкой, пока Гунтер размахивал мечом. Вместе с девственностью Брунхильда должна была потерять свою огромную силу, поэтому в первую брачную ночь она устроила мужу проверку, а Гунтер, не будучи Зигфридом, проверку провалил – дама связала его и подвесила на гвоздь. Пришлось Зигфриду еще раз выручать товарища. Ситуация осложнилась тем, что Зигфрид был женат на сестре Гунтера Кримхильде, и дамы постоянно ссорились, кто из них больше королева и кто из мужей кому вассал. Дальше идет та еще Санта-Барбара, кому интересно – читайте, недаром братья Гримм ставили “Песнь о Нибелунгах” в один ряд с Илиадой.