Шаг первый — найти транспорт. Шаг второй — топливо. Шаг третий — определить направление.
У меня есть цель, и я буду решительной, как Ларк. Мне хватит силы и стойкости. Я представила себя лошадью с шорами, которая видит лишь путь вперёд. Больше ничего не имеет значения. Я отброшу страдания и смету всё, что встанет на пути.
Транспорт.
Топливо.
Направление.
Но в этом городке все автомобили либо затоплены, либо покорежены потоком. Значит, нужно выбраться из зоны наводнения. Мне нужна возвышенность. Я повернулась в сторону холмов.
И побежала.
Зажимая рану в боку, с огромным усилием воли преодолевая сопротивление воды, я двигаюсь вперёд.
Бегу, пока паводок не начинает мелеть. Впереди — цепь скалистых холмов, между которыми вьётся дорожка. По ней я и пойду.
Споткнувшись на онемевших ногах, я повалилась вперёд, но не сумела удержаться на одной руке и упала лицом на каменный выступ.
Тик-так. Поднялась. Сплюнула кровь. Надела шоры.
Побежала дальше.
Глава 3
ДЕНЬ 389 ПОСЛЕВСПЫШКИ?
«Who let the dogs out? WHO? WHO? WHO?»[1]
Даже сквозь завывания ветра и шум моросящего дождя я слышу слова песни, доносящейся из-за холма.
Может, я сошла с ума или испытываю эти… как их там называют врачи из психбольниц… слуховые галлюцинации? Вполне вероятно. Я ведь не спала несколько дней. Бежала без остановки.
Добраться до Тэсс. Добраться до Тэсс. Добраться до Тэсс.
И хотя я преисполнена решимости, но свет глифов потускнел, а мои способности почти не работают. Регенерация протекает мучительно медленно: рука отросла лишь на несколько дюймов, в боку всё ещё зияет рана, никак не срастаются переломы. Я на грани истощения.
Зато разум мой всесилен. Он приказывает телу двигаться дальше, и оно подчиняется. А коралловая лента, словно талисман, придаёт мне сил.
Арик говорил, что во мне есть нераскрытый потенциал. И сейчас я задействовала всё, что могла. Я напомнила себе, что Деметра искала дочь без устали по всей земле. И так же неустанно я буду искать Тэсс.
Я бегу на звуки музыки. Музыка подразумевает людей. А люди — это жертвы, которых можно обокрасть.
За последние несколько дней я превратилась в настоящую злодейку, «чёрную шляпу», набрасываясь с угрозами на каждого из немногих встречных (хотя всё, на что я была способна — лишь демонстративно вырастить лозу).
«У тебя есть карта? Давай сюда».
«Еда? Забираю».
«Мне нравится твой рюкзак. Теперь он мой».
Чтобы выжить ради Джека, ради Арика — и ради того, чтобы отомстить Рихтеру — мне пришлось стать монстром.
В шкуре чёрной шляпы, я начала понимать, как действуют Бэгмены, каннибалы и ополченцы. Всегда ищи людей; у них есть то, что нужно.
Но я не испытываю угрызений совести за то, что отбирала у людей последнее, лишала еды. Я говорила им: «Тик-так. Время идёт. Ничего этого никогда не произойдёт». Потому что я собираюсь повернуть время вспять.
Благодаря воровству я обзавелась поверх куртки плащом с капюшоном и натянула на руку митенку. За спиной висит рюкзак с припасами, в нём сухой паёк на несколько дней, нож, светящиеся палочки и соль против Бэгменов…
Я с трудом поднимаюсь по склону холма, зарываясь рукой в грязь, насилу преодолевая бурлящий поток. Перевожу дыхание.
— Цирцея, ты здесь?
Чем дольше я думала о той эпичной битве, тем больше укреплялась в мысли, что наводнение стало лишь непреднамеренным последствием атаки на Императора. Если приливная волна Цирцеи казалась наполненной её присутствием, пронизанной враждебностью, то этот поток был хотя и бурным, но каким-то… безжизненным.
Контролировать волну такой силы, должно быть, непросто. Чёрт, я ведь тоже однажды чуть случайно не отравила Джека. А Тэсс от своих способностей едва не умерла сама.
Окончательно решив, что Цирцея не пыталась меня убить, я начала звать её в каждой луже. Ведь она может видеть и слышать через любой водоем. Она должна знать, где Арик. Но Цирцея так и не отозвалась. Никто не отозвался. Я не слышала ни одного позывного.
Если только я не бегала по кругу (что вполне вероятно), то должна бы преодолеть уже достаточно большое расстояние. Так неужели я не подходила близко ни к кому из Арканов? Но ведь игра должна сталкивать нас друг с другом!
Я попробовала ещё раз: Арик? Тэсс? Габриэль? Джоуль? Ничего.
Очень хотелось призвать Мэтью… но ведь он допустил это побоище.
1
Строчки известной песни багамской группы Baha Men, в переводе: «Кто выпустил собак? КТО? КТО? КТО?»