Что-нибудь важное? От встречи отказавшись,
Вы, государь, шанс упускаете это узнать.
КОРОЛЬ РИЧАРД.
Тогда пусть свою тайну Бекингем
В могилу унесёт.
ЛОВЕЛЛ.
Даже такую, ценой которой он бы смог
Вернуть расположение ваше и выкупить
Свою жизнь и свободу?
КОРОЛЬ РИЧАРД.
Об этом, Ловелл, даже речи быть не может!
Его секретов я не буду покупать ценою
Своей чести! И если бы действительно
Он захотел мне оказать полезную услугу,
Он бы секрет свой мог открыть в письме,
А там уж дожидаться снисхождения.
Но он не сделал этого, и значит,
За его просьбою скрывается уловка.
КОРОЛЕВА АННА.
Опасная уловка, между прочим! Ведь,
Если встретитесь вы с ним перед судом,
Это даст повод вашим недругам для
Новой клеветы и подлых подозрений!
Они могут сказать, что вы пытались
С ним договориться и подкупить его,
Принудив к даче ложных показаний,
Пообещав смягчить его вину и наказанье.
А это затруднит опровержение ложных
Слухов и клеветы, что уже возвели
На вас! Я предлагаю не задерживать
Решение суда и поскорей доставить
Бекингема к месту казни, чтоб там уже
Исполнить приговор.
КОРОЛЬ РИЧАРД.
Я благодарен вам за мнение, миледи,
Что нам представило блестящей образец
Предусмотрительности вашей тонкой.
Пускай Джеймс Тирелл, рыцарь наш
Известный, что от интриги Бекингема
Пострадал не меньше, возьмёт с собой
Большой эскорт военных и поспешит
За Бекингемом в Шропшир, оттуда
В Солсбери изменника доставит и
Адвоката ему привезёт, чтоб по суду
И справедливому закону был осуждён
Предатель Бекингем. Пусть Джеймсу
Тиреллу приказ передадут сейчас же!
Пожалуйста, займитесь этим, Рэтклифф.
РЭТКЛИФФ.
Будет исполнено, милорд. (Уходит.)
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. Картина третья.
Кройлендское Аббатство в Линкольншире. Джон Мортон сидит в келье за наклонным письменным столом и что-то пишет на пергаментном свитке. Потом откладывает перо и задумывается.
МОРТОН.
Уж скоро восемь дней, как не стихает буря.
Мне кажется, что ветры всей Земли
Столкнулись в драке, в мощной круговерти
И соревнуются между собой, своею похваляясь силой.
Они беснуются в неистовой игре, свирепствуют
В единоборстве жутком, обрушиваясь тяжело
На скалы, как молот кузнеца на наковальню,
И разбивают их шутя, и каменные глыбы
Отрывают от неприступных их, седых вершин.
И каждую их страшную победу
Удары грома шумно прославляют, как будто
Пушечные залпы триумфально встречают корабли,
Вернувшиеся в порт. И молнии им трепетно мигают,
Как маяки с далёких берегов.
А я смогу ль найти корабль быстроходный,
Чтобы покинуть этот берег бесприютный
И обрести в чужом краю враждебном
Хоть сколь-нибудь надёжное укрытие?
На склоне лет я стал бродягою бездомным,
Затравленным скитальцем, отщепенцем,
Преступником в своей родной стране.
Но полно горевать и на судьбу ссылаться!
Мне надо предпринять ещё попытку
Покинуть этот негостеприимный край,
Где на меня устроили облаву
И гонят, словно бешеного пса, надеясь,
Что я где-нибудь паду и сдохну.
А я совсем уж было выбрался отсюда
И мог спокойно жить во Франции сейчас,
Когда б не этот ураган злосчастный!
И хорошо ещё я вовремя заметил
Начальные приметы приближения шторма,
Чуть только мы ступили на корабль.
Когда же все попрятались от ветра,
Я золотом матросов подкупил
И незамеченным спустился с ними в шлюпке.
Едва успели мы до берега добраться,
Как разразилась буря. Оглянувшись,
Успел увидеть я, как наши корабли
В кипении бурлящих волн
Взлетают с лёгкостью на их крутые гребни
И падают, стремительно кружась,
В глубокую пучину моря. И ветер их несёт,