– Вот и все, – подвел итог капитан, наблюдая как тело сползло на палубу. – Немного…
Однако, опытный мозг даже из этой довольно скудной информации мог выудить достаточно любопытного. Во-первых, было совершенно ясно, что Таргос полностью в рукав восставших и незаметно пограбить в городе вряд ли удасться.
– Ничего, переживу как-нибудь, – успокоил сам себя капитан. – Наверстаю.
Во-вторых, поведение восставших было очень странным. Предводителей рабов Далан не считал глупее себя и прекрасно понимал, что они должны действовать именно так, как действовал бы и он в такой ситуации. После захвата города и повсеместного грабежа, нужны было срочно идти в горы, куда вряд ли доберется регулярная армия. В горах, особенно со знающим проводником, можно было не только скрывать до скончания веков, но более того жить припеваючи. Занимайся чем хочешь: желаешь грабь торговые караваны, нападай на небольшие фермы и усадьбы, а желаешь выращивая коз на неприступных вершинах. Словом, здесь скрывалась какая-то тайна, которые, к слову сказать, он не сильно любил. В третьих, с каждым днем восставших становилось все больше и больше. Вокруг было столько сельскохозяйственных ферм, что армия рабов могла вырасти до неприлично гигантских размеров. Естественно, Далан не верил, что обыкновенные рабы смогут разбить настоящую армию, состоящую из профессиональных воинов, но неприятный холодок он, однозначно, испытывал.
– Что же делать? – лихорадочно размышлял он, рассматривая с палубы волнующееся море. – Стоит или не нет идти к деспоту? Им могут быть важны любые сведения о численности, подготовке восставших…
Вдруг, взгляд его затуманился, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Он вспомнил, как совсем недавно его даже на порог дворца не пустили. Его, капитана Далана, не пустили даже дворцовых ворот, куда с легкостью проходил даже самый последний нищий купчишка.
– Нет уж, нет! – со всей дури стукнул моряк по дереву. – Нет! Капитан Далан знает себе цену! О вам не последняя гетера, которую можно сначала приголубить, а потом вышвырнуть на улицу. Посмотрим, как вы справитесь одни!
Пока он говорил, его лицо медленно светлело. В голове родилась гениальная идея, которая могла бы многое прояснить в столь запутанном и сложном деле. Моряк резко выпрямился и энергичным шагом двинулся на корму, откуда уже начал раздавать оплеухи команде.
– Поднимайтесь, банда бездельников! – разносился его раздраженный голос далеко в порту. – Вперед, на весла! И я еще вас должен кормить?! Плетей, плетей!
Корабль, как в старые времена, словно и не было никакого восстания, отошел от причала и стал медленно маневрировать между остальными судами, постепенно набирая ход.
– Вперед, волки! – зычный орал ни на минуту не стихал. – Выдать еще плетей?! На! Получи!
Напротив сторожевой башни, далеко выдавалась далеко в море, корабль резко дернулся и стремительно умчался к горизонту, оставляя за собой быстро исчезавший пенистый след.
10
До ущелья пришлось добираться почти два дня, из которых большую часть времени Димка шел пешком, ведя упиравшегося жеребца под узды. Усыпанная разнокалиберными камнями дорога, могла такой называться лишь тем, кто имел крылья и не имел возможности в полной мере насладится всеми прелестями пешего пути. Он уже почти отчаялся добраться до заветного места, как неожиданно заметил приметную сосну. "А как увидишь посейдонов трезубец, так смело сворачивая влево, – звучал в его голове дребезжащий голос одного древнего выжившего из ума дедка, что почти сразу же и забыл, о чем говорил. – И главное не ищи легкой дороги! По ней ходят лишь безумцы!".
– Наконец-то, – с облегчением вздохнул он, забирая чуть влево. – Ну и вот, почти добрались, коняга. Вот за тем поворотом…
На столь непонятное для своих ближайших соратников дело, как поход черт знает куда, Дмитрий решился не сразу. Ему предшествовали долгие и мучительные размышления о дальнейшем повышение обороноспособности их нового государства и сплоченности создаваемого общества. За эти недели выяснилось, что все романтические мечтания, которые он так стремился воплотить в жизнь, совершенно не желали внедряться. Скиф столкнулся с суровой реальностью, которая строго и неумолимо наказывала за малейшее отступление от проверенной веками практики! Обнаружилось многое… Создаваемое на ниве всеобщего равенства общество Братьев было крайне рыхлым и аморфным, совершенно не похожим на то, что он видел в своих мечтах. Братья, что Младшие, что "Средние", с трудом отвыкали от рабских привычек и поступали, как правило так, как они привыкли делать в своей жизни. Они воровали у своих же товарищей, грабили зазевавшихся путников, которые осмеливались прогуливаться поздней ночью по улицам города и еще многое другое. Еще более неприятная картина вырисовывалась в войске восставших! Бывшие рабы совершенно не знали дисциплины и строгие правила и нормы в условиях свободы внедрялись в их среду с большим скрипом. Покинуть свой пост для них было обычным делом. Более того, они постоянно что-то выпрашивали у своих старших товарищей, канючили, не желая подчиняться приказам, жаловались на свою тяжелую жизнь. Словом царил совершеннейший бардак!