– До здравствует Велит II Благословенный! – разносился крик из их угла. – да продлятся его годы! Растопчи их!
"Около двух тысяч пехотинцев, – подсчитывал, прерываясь на очередной хвалебный рев. – Кажется мармийцы… Да, точно они! Еще всадники! Проклятый деспот!".
Родившийся в семье рабов, Салютий даже помыслить не мог о том, кто-то поднимет восстание. Всю свою жизнь он привык скрывать свое происхождение и редкой ночью не просыпался от ночных кошмаров. Так продолжалось до того памятного дня, когда в дверь его дома постучался какой-то хромец и не рассказал о чудесной стране, где нет рабов и все равным между собой. С этих пор он наладил тайную связь с восставшими, которым передавал все мало-мальски важные сведения о жизни деспота и его ближайших придворных.
Вторым человеком, который пребывал в чрезвычайно плохом расположении духа, был Перикл, один из возглавлявших войско полководцев. У него, как и Салютия, также были довольно веские причины. "Кого мне дали в сотетрархи (сотетрарх – один из равноправных полководцев)? – размышлял он, с недовольством взирая на своего соседа. – Этого молокососа, Карву?! У него же еще молоко на губах не обсохло! Думает один раз разогнал три десятка разбойников и стал великим полководцем? Неуч! Отрубил бы с мое на границе, вот тогда бы мы и посмотрели на твою рожу". Сосед его, молодой красавец и мечта всех женщин, Карв догадывался о таких мыслях, и поэтому старался улыбаться еще сильнее и лучезарные.
Войско двигалось медленно, что приводило опытного Перикла в бешенство.
– Беременные козы двигаются быстрее! – бушевал он, мотаясь вдоль растянувшейся колоны. – Где десятник? Где носит этого жирного борова? Зарублю, негодяя!
Часто приходилось останавливаться из-за ветхих и развалившихся на глазах повозках. Еще больше время отнимали довольно странные в военное время увлечения молодого Карва. С группой точно также как и он сорвиголов, сотетрарх носился по склонам соседних холмов, гоняя диких волков и зайцев.
– Взять его! – не выдержал Перикл, когда войско в очередной раз встало из-за переломившейся оси фургона с припасами. – Таким разгильдяям не место в моем войске! Стянуть с него штаны и пороть, пока кровь не покроет тело!
Дюжие телохранители, неотступно следовавшие за своим господином, сноровисто ухватили главу обозников, тучного человека с свисавшими на лице жирными складками.
– Не надо, господин! – визжал он, размазывая по щекам слезы. – Я все исправлю! Больше не будет ни каких поломок! Мои повозку будут летать!
– Будут, будут, – ласково пробормотал Перикл, давя знак своим людям. – Еще как будут!
Узкие кожаные ремешки со вшитыми в них свинцовыми накладками со свистом опустились на пухлое тело. Нежная кожа бело-мраморного цвета, не знавшая ни чего жестче чем поглаживание женской ладошкой, с первых ударов окрасилось красным. Визг стоял такой, что недоуменные гоплиты из далеко ушедших десятков и сотен оборачивались и спрашивали друг друга о причине воплей.
– Что здесь происходит? Перикл, кто приказал сечь уважаемого Захария? – внезапно у привязанного виновника возникла фигура второго тетрарха. – Я не отдавал такого приказа!
Визг сразу же прекратился, сменившись правда жалобными стонами:
– Доблестный Карв, это я Захарий. Мы встречались с на обеде у моего дяди… Я ничего не совершал! Это все происки моих врагов, подкупившие перекупщиков. Они во всем виноваты! Это по их вине были закуплены старые повозки! Я не виноват!
Тьфу! Плюнув на землю, Перикл умчался в начало колонны.
– Ну, что, Захария, ты понял кто твой благодетель? – подмигивая развязанному сановнику, спросил тетрарх.
– Понял, мой господин! – забормотал тот, пытаясь поцеловать его ногу. – Я все понял! Богам буду каждый день молиться за ваше здоровье и удачу! Каждый день! Только не отдавайте меня на растерзание этому зверю!
После всех этих остановок войско добралось до места привала лишь к закату, когда люди буквально валились с ног от усталости. Небольшая долина, зажатая между цепью невысоких холмов, на ночь превратилась в походный лагерь. Возле бурного источника ржали лошади, требовавшие воды после тяжелого перехода. Рядом с ними свою доля пытались урвать и водовозы, размахивавшие тяжелыми ведрами. У самого подножия холмов, там где было не столь сыро, показалось множество огоньков – кучки солдат разжигали костры и готовили ужин.
– Вы расставили посты, Карв? – рассаживаясь в заботливо приготовленное кресло, спросил Перикл. – Здесь полно этих разбойников и мы должны быть начеку.