Темноволосый взглянул на меня настолько внимательно, насколько позволили его осоловелые глаза, и коротко бросил:
– Я заплачу за этого господина! Сегодня день, когда можно и заплатить!
«Господина?.. Ну и манеры у здешних рабов!»
Я улыбнулся и спросил у курносого:
– А чего наливаете? Я здесь недавно.
Курносый свёл брови, оглядел меня с головы до ног и сказал:
– Настойка фероспринга. Убойная штука. Ты что, первый раз здесь?
Я кивнул. Курсоный махнул рукой и налил мне чашку. Я взял её в руку, и тут же ощутил прикосновение рядом стоящего эльфа.
– Пойдем-ка сядем. – сказал он.
Мы сели за стол, где напротив нас сидят два мрачных и тучных эльфа.
Голубоглазый, что заплатил за меня, уже покраснел от выпитого, и смотрел на меня так упорно, будто желал взглядом просветлить в моём лице дыру.
– Меня-я Тинэй зовут. А тебя?.. – сказал он, протягивая мне руку.
– А меня Даня. – ответил я, пожав ему руку.
Он поднял брови и снова всмотрелся.
– Это откуда-ж такое имя?
Мрачные эльфы продолжили смотреть на свои руки, в которые вложены чашки.
– Да я не отсюда. – ответил я, прислонясь губами к краю своей чашки. В нос мне тут же дал резкий перебродивший запах. Я фыркнул и отвёл нос.
Тинэй ещё больше удивился. Он обхватил свою чашку пальцами и резким движением опрокинул её себе в рот. Я посмотрел на эльфов, что сидят напротив. Они изучают меня невзначай, с молчаливой рабочей простотой.
Тинэй засопел, подорвался с лавки и уверенным, но пьяным шагом побрёл к курносому. Вскоре он вернулся с наполненной до краёв чашкой и быстро её высосал.
– Кто это ты-ы?.. Я раньше тебя здесь не видел! – агрессивным голосом выпалил он, приблизив своё лицо к моему. Я отвёл взгляд и медленно начал пить настойку. Эльфы, что сидят напротив, переглянулись.
– Слуш-щай, я понимаю, ты из себя весь такой крутой, загодошный. Но я-то тебя не знаю. Но я за тебя запла-а-атил. Пойдем подеремся?
Я ему не ответил. Лишь склонил голову к своей чашке.
«Похоже, этот мир не сильно отличается от моего…»
Он вдруг несильно толкнул меня, подскочил с лавки, и взъерошился так, что стал похож на петуха:
– Ты меня слушаешь, а?!
– Пойдем со мной подерешься. – неожиданно отозвался эльф напротив. Как только он поднялся на ноги, я увидел его внушительную фигуру – он плечист, на натруженных крепких руках видны ссадины и мозоли. Тинэй перевёл взгляд на него и улыбнулся уголком рта.
Весь наш стол вышел на улицу. Эльфы, что сидели напротив, поставили свои чаши у самого входа.
Бойцы встали напротив друг друга. Тинэй переваливается с ноги на ногу, будто стоит на судне при сильной качке. Он отважно бросается в ноги эльфу, пытаясь их схватить и свалить его с ног, но ничего не происходит. Тинэй повис на ногах, а эльф лупанул его кулачищем по голове. Потом он поднял Тинэя на ноги и дал ему коленом под дых. Тинэй закашлялся, но тут же выпрямился и побежал в переулок.
«Пожалуй, я остановлюсь на одной чашке» – подумал я, провожая его взглядом.
Эльфы, что сидели напротив, молча зашли обратно в кабак. Я остался на улице, поглядывая вокруг. Тут же из переулка выбежал Тинэй, да выбежал так резво, будто не был пьян и не схлопотал пару сильных ударов. Подбежав к кабаку, он схватил чашки с настойкой, что забыли эльфы, и рванул с ними обратно в переулок.
«Вот прохвост!» – подумал я и понял, что улыбаюсь.
Примерно через час я добрался до своей хижины. Закатный свет проник через щель меж досок внутрь. Я повалился на тюфяк, набитый опилками, и понял, что смертельно устал. Перед сном я вспомнил свою беззаботную жизнь, полную свободы и веселья, и с ужасом осознал, что она осталась позади. Всю жизнь гнался от ответственности, от рамок, и тут меня заарканили, да ещё как заарканили! Остаётся надеяться, что я усну здесь и проснусь в том самом лесу. Сон принял меня в свои объятия.
– Подъём! Вставай, тварь! Пора просвещаться!
Стражник долбит ногой по краю моей кровати. Я с трудом разлепляю веки и пытаюсь понять, что происходит.
– Вставай говорю, идиотина остроухая! Шутки вздумал шутить? Да я тебе щас!
Стражник делает ещё один удар ногой по кровати. Он стал фатальным: одна из ножек ломается, и я тут же падаю на пол. Несколько секунд мы переглядываемся со стражником. Он достаёт из ножен меч. Я всё понимаю, встаю на ноги и иду за ним.
«Просвещаться?.. Это что-то типа школы? Вот уж не думал, что здесь мне придётся пройти все девять кругов ада!» – подумал я, следуя за стражником по Эльфиму. Стражник остановился. Впереди я увидел хибару, которая по размеру как три местных хижины. На её фасаде прибита доска с надписью: «Просветительская», а справа на стене висит чёрный флаг, на котором золотыми нитями вышит нимб, объятый языками пламени.
Мы прошли внутрь. За партами сидят эльфийские дети. Стражник указал мне место, и я сел за парту. Пришлось отодвинуть стул назад, чтобы не упираться коленями.
Вскоре я увидел и самого просветителя. Он прыгучими шагами зашёл к нам, открыл свою книгу и окинул класс презрительным взглядом. Это мужчина лет пятидесяти, который носит сиреневую тунику и целую кучу браслетов на руках. На лице у него сросшиеся широкие баки, а на голове крупная залысина, к которой прилегают прямые седые локоны. У него злые внимательные глаза и маленькие, дрожащие губы.
– Что это?.. Взрослый эльф, который не знает основ? Тебя что, выловили в лесу? Ты дикарь? – иронично спросил просветитель, остановив взгляд на мне.
Дети захихикали и повернулись ко мне. Просветитель затараторил, выплёвывая слова, словно пулемётную очередь:
– Как твоё имя, ученик? Почему ты среди тех, кто изучает программу среднего уровня? Ты ведь не ребёнок, рождённый здесь, а значит, и не должен знать язык высших!
– Язык высших?.. Это что?
Просветитель вздохнул, закрыл глаза и почесал переносицу почерневшим ногтем:
– Каких только идиотов ко мне не посылают. Они, наверное, испытывают моё терпение. А я ведь послушник! Почти маг!
«Маг?.. Тут ещё и магия есть? Ну вот уж точно – я попал в книгу Толкиена!»
Он отвлёкся, мельком заглянул в книгу и продолжил:
– Начнём урок истории империи Демедас и острова Гиэнтен. Тысячелетия назад на остров Гиэнтен приплыли мореплаватели империи Демедас. Они увидели местных существ – эльфов, и то, как те униженно существуют. До императора Магнуса Прочного дошла весть, что ваши предки не обладают жильём, не веруют в Бога, не умеют жить по-человечески – они живут не так, как надо!
С этими словами просветитель протянул указательный палец правой руки вверх:
– Но доблестный император, наш герой и предводитель, принял волевое решение – раз и навсегда освободить эльфов от их тяжкого бремени! Мы поселили ваших предков в своих городах, дали им жильё, работу, нормальную еду, научили их правильно говорить, научили их вере в истинного Бога – Порция Аврельского и даже приняли их в своё цивилизованное общество! Вы должны быть благодарны нам за то, что мы подарили вам новую жизнь! Труд рано или поздно исправит вашу дикарскую суть, и вы сможете приблизиться к человеку – истинному хозяину мира!
– А зачем нам приближаться к человеку, просветитель Стек?.. – жалостливым голосом спросил ребёнок-эльф с первой парты. – Моего папу повесили на прошлой неделе на площади. Мама сказала, что страшнее человека Гиэнтен ничего не видел.
Глаза просветителя загорелись. Его обычно спокойное лицо исказила гримаса злости, которая, казалось, скинула маску человека с животного. Он бросился к мальчику, схватил его за руку и поднял его над партой.
– Маленький дикарь! Варвар! Вандал! Да как ты смеешь задавать такие вопросы?! Сегодня ты останешься после занятий и, думаю, мы обсудим дальнейшую судьбу твоей матери!