Отсечённые пальцы отлетели в сторону, и Фирехельм взвыл и отдёрнул руку, затем попытался поднять меч перед собой, когда Колыбельная пошла вперёд единожды, дважды, и трижды, нанося сильные колющие удары.
В конце концов, когда Фирехельм был в состоянии заблокировать, то Тиаго там уже не оказалось.
Дроу вращался за спину поражённого, раненного короля, и, завершая поворот, взмахом Колыбельной рассёк заднюю часть коленей Фирехельма.
Тиаго вращался снова, и на сей раз прекрасное лезвие полоснуло короля Сандабара по пояснице.
Фирехельм рухнул колени, и, останавливая падение, опёрся на руку без пальцев. Рыча, упрямый воин-король слабо ударил мечом из-под своего склонившегося туловища. Лезвие ничего не поразило, поскольку там не было ничего, чтобы поразить, и в замешательстве Фирехельм махнул им вокруг.
Но Тиаго был с другой стороны, с другой стороны и около плеча Фирехельма, высоко занеся Колыбельную.
С безошибочной точностью Тиаго опустил её.
Вложив Колыбельную в ножны, он поднял голову короля Фирехельма с пола балкона, затем вскочил на каменные перила, глядя на парадные ворота цитадели, далеко, далеко внизу.
Но не так далеко, чтобы защитники города там внизу, не услышали победный крик дроу или не увидели силуэт Тиаго Бэнра, стоящего во весь рост на балконе, высоко подняв голову короля Сандабара.
В комнате позади Тиаго с громким стуком распахнулись двери, и множество солдат ворвалось вовнутрь. Тёмный эльф повернулся к ним, и посмотрел, слегка забавляясь.
Улыбнувшись и отсалютовав, Тиаго оттолкнулся от перил и пропал из вида.
Мгновение спустя, когда разъярённая дворцовая стража вбежала на балкон к их павшему, обезглавленному королю, Тиаго вернулся, но теперь уже верхом на драконе, и белая рогатая голова Арауфатора, смотрела на дураков.
Ледяное дыхание коснулось их, оттолкнуло назад и заморозило кровь в венах.
Тиаго пересёк горящий город на своём монстре, всё время высоко держа голову короля Фирехельма и показывая всем: оркам и гоблинам, ограм и гигантам, чтобы они возликовали; людям и дворфам и другим гражданам Сандабара, чтобы смотрели и отчаивались.
Много граждан Сандабара в тот день нашли защиту в цитадели, включая Алейну Бригхтланце, и большие неприступные Железные ворота со стуком закрылись. Они убежали, по крайней мере, хоть ненадолго.
Но город был потерян и объят огнём, и почти десять тысяч граждан гордого Сандабара лежали мёртвыми, или оказались в ловушке снаружи, и были пойманы и убиты.
Огонь вырывался ввысь изо всех уголков города.
Чёрный дым поднимался в небо в течение всей той долгой ночи, усиливая Затемнение, и свет утреннего солнца стал ещё более тусклым.
19. Обнажённость
— Отнеси это Зи, — сказала медноволосая Микки маленькой девочке. Она передала ей довольно большую коробку, далеко не пустую.
Девочка, кто сказала Микки, что её зовут Кэтти, взяла коробку и тут же согнулась от её веса, но напрягла все силы и аккуратно опустила на пол.
— Слишком тяжело, леди, — всхлипнула она.
Микки оценивала каждое её движение: опускание коробки с товаром, борьбу чтобы предотвратить её падение на пол. «Впечатляющее представление, — подумала она, — такое естественное и плавное».
Фыркнув от отвращения, владелица магазина нагнулась к коробке и достала из неё большие металлические канделябры.
— Ну вот, — сказала она. — Теперь ты сможешь её отнести. Скажи Зи, что я возвращу ей канделябры позднее, и что ты слишком жалкая, чтобы нести всё сразу.
— Да, леди, — прошептала Кэтти, подобрала коробку и протиснулась с ней за дверь.
Микки смотрела её вслед и, качая головой, задавалась вопросом, каков ребёнок будет на вкус. Она пошла к секретной лестнице в глубине магазина и спустилась в подвал, затем через потайную дверь и тоннель, который она вырыла под городской стеной, прошла в подвал «Полного кармана Зи».
Мгновение спустя она приняла свою естественную форму, и притаилась в просторном зале за занавесом, окрашенным так, чтобы сливаться со стеной подвала. Оттуда она услышала скрип лестницы под ногами, и голос леди Зи.
— Ах, но ты слишком чистенькая для бездомной бродяжки, — сказала она. Они уже были в комнате за занавесом, совсем рядом.
— Я стараюсь мыться везде, где только нахожу воду, леди. Иначе мисс Микки будет недовольна.