Тёплые приветственные возгласы помогли поднять ему настроение, которое по-прежнему тяготила трагедия. Он поднял руку в знак благодарности.
Кулон Сони висел у него на шее.
Если бы она только дожила до этого дня!
Рейз присоединился к нему на балконе. Люциан был рад, что грозный африканец пережил бойню. Снова в человеческой форме, он по-братски сжал руку Люциана. Нехарактерная для него улыбка озарила его широкое лицо.
- Всё кончено, - сказал он.
Люциан задумался над словами друга. После поражения Виктора он, наконец, добрался до склепа Старейшин, где обнаружил, что гробницы Маркуса и Амелии открыты, а их увесистые саркофаги исчезли. Последствия этого зловещего открытия не были для него загадкой. Он знал, что пока остальные Старейшины живы, клан мог воскреснуть. И то, что вампиры никогда не забудут и не простят того, что произошло здесь сегодня ночью.
- Нет, - торжественно сказал он. - Это только начало.
***
Гладкий чёрный барк плыл вниз по Дунаю к Чёрному морю. Зубчатые пики Карпат уносились вдаль. Корабль отдалялся всё дальше от неприступных гор. Туман стелился по воде. Ледяной зимний ветер раздувал паруса. Резная носовая фигура, несущая в себе сходство с огромной летучей мышью, смотрела в море. Богато украшенная заглавная «V» украшала паруса и вымпелы. За ним, покачиваясь, плыл прицепленный к барку пустой ялик.
Глубоко в трюме Танис скреплял саркофаги Старейшин, обеспечивая их безопасность на время долгого путешествия. Он дважды проверил узлы, прежде чем повернуться к немой фигуре, стоящей в тенях.
Виктор молча ждал. Кровь стекала по его подбородку - отголосок раны, которая чуть не убила его. Чёрная мантия заменила его потерянную броню.
Танис содрогнулся при воспоминании об истекающем кровью теле Старейшины, вырвавшемся из глубин подземной реки, когда писец отчаянно грёб на ялике прочь от замка. Когда, наглотавшийся воды, Виктор внезапно очнулся, писец чуть из кожи вон не выпрыгнул. По правде говоря, он дважды подумал, прежде чем вытянуть Старейшину из реки...
Худое лицо Старейшины было белым, как у призрака. Скорее мёртвый, чем живой, Виктор позволил Танису сопроводить себя до саркофага. Он откинулся на красную бархатную обивку. Лазурные глаза злобно уставились в пустоту. Его пальцы сжались, словно он представлял горло Люциана в своих руках. Танис не хотел бы быть ликаном, когда Старейшина восстановит свои силы. Он мог только представить себе грядущие кровавые походы.
"Ликаны больше не рабы, - понял он. - Теперь они наши смертельные враги".
Корабль плыл вперёд, навстречу будущему.
Шестьсот лет спустя...
Селин сидела на крыше тёмного здания, глядя вниз на город. Проливной дождь обрушился на Будапешт. Воющий ветер уносил память давно минувших зим. Красивая девушка с тёмно-каштановыми волосами и алебастровой кожей напоминала давно умершую дворянку, имя и историю которой она никогда не слышала. Блестящая чёрная кожа облегала её гибкое тело, словно броня. Полог плаща развивался на ветру.
Не обращая внимания на бурю, она склонилась над самым краем узкого уступа, мрачно всматриваясь в ночь. Её изумительные карие глаза были прикованы к переполненным улицам внизу. Она провела языком по гладким контурам своих клыков. Ликаны сегодня покинули своё убежище, и она со своими собратьями - Вестниками Смерти - была наготове. Обе беретты пока еще покоились в кобуре на её бёдрах. Серебряные пули ожидали возможности отправить ненавистных оборотней в ад, где им и самое место.
Более половины тысячелетия прошло с тех пор, как печально известный Люциан начал свой кровавый крестовый поход, но работа Вестников Смерти ещё не была закончена. Селин с нетерпением ждала начала сегодняшней охоты.
Война продолжалась...
Приложение 1
Устройство арбалета
Приложение 2
Броня конного рыцаря
Приложение 3
Немецкая гравюра, изображающая Влада Дракулу, принимающего пищу среди множества посаженных на кол врагов. Следует иметь в виду, что и гравюра, и прозвище Цепеш («Сажатель-на-кол») и легенды о запредельной жестокости Влада (послужившие в том числе вдохновением для книги Брэма Стокера о вампире Дракуле), появились лишь спустя много лет после его смерти и, возможно, являются частью тогдашней «информационной войны», направленной против его потомков. В действительности массовые казни путем сажания на кол (или иными способами) не были в то время чем-то из ряда вон выходящим и осуществлялись повсеместно.
Обломки Истинного (Животворящего) Креста
Истинный Крест, одна из наиболее значимых и почитаемых святынь христианства, был раскопан в 326 году на предполагаемом месте распятия Иисуса, после чего разделен на две части: одна осталась в Иерусалиме, другая - отправлена в Константинополь. Обе части Креста были утрачены:
Иерусалимская - в битве при Хаттине (1187 г.), когда крестоносцы были разгромлены войском мусульман во главе с Саладином;
Константинопольская - в 1204 г., при разграблении города крестоносцами во время Четвертого Крестового похода.
Существовала практика отделения от Креста мелких частиц для создания реликвий. Естественно, большая часть из них, получивших широкое распространение в христианском мире, были подделками - по утверждению реформатора Жана Кальвина, из них можно было построить целый корабль.
В настоящее время официально признанные церковью частицы Креста расположены во многих храмах мира; идентифицировать их подлинность не представляется возможным. По подсчетам ученых, их суммарный объем превышает размеры первоначального Креста не более чем в два раза.
Упоминаемые орудия пыток
«Железная дева» - железный шкаф в виде женщины, с острыми гвоздями внутри, служащими для умерщвления жертвы, либо не задевающими жизненно важные органы и позволяющие продолжать пытку часами и днями.
Хотя традиционно «деву» относят к эпохе Средневековья, первое её упоминание датируется 1515 годом (что более чем на век позже описываемых в книге событий), к тому же реальное использование орудия ставится под сомнение - документальных подтверждений её применения нет, и велика вероятность, что большая часть данных была сфабрикована в эпоху Просвещения - в описаниях этого периода много противоречий и фольклорных привнесений.
Дыба - широко использовавшаяся в Европе и России пытка; представляла собой растягивание тела жертвы с одновременным разрыванием суставов.
В Европе для этого применялось специальное ложе с валиками на обоих концах; на них наматывались верёвки, удерживающие запястья и лодыжки жертвы, и с помощью валиков растягивающие их в противоположных направлениях. Иногда дыба снабжалась специальными валиками, утыканными шипами.
Гаррота первоначально представляла собой простую петлю с палкой, затягивая которую, палач умертвлял жертву. С течением времени она трансформировалась в металлический обруч, приводящийся в движение винтом с рычагом сзади.
