Катон задавался вопросом, сколько жителей осталось в городе и насколько безопасно будет на улицах, когда порядок начнет рушиться. Возможно, прибытие наместника и конной колонны поднимет боевой дух жителей и обеспечит авторитет и силу, необходимые для сохранения контроля. По крайней мере, до тех пор, пока орда повстанцев не достигнет Лондиниума.
Со своего места он имел хороший обзор города, и было ясно, что оборонять его невозможно. Только административный квартал был защищен стеной, но и она разрушилась, а мусор и отходы засыпали участки рва так, что враг мог легко перебраться через него. Эти оборонительные сооружения относились к форту, построенному для защиты первоначального военного моста через Тамесис. Когда форпост превратился в процветающий порт, его укрепления разобрали. В то же время была построена новая стена и ров, чтобы охватить пристань, склады, магазины, бани и дома быстро растущего города. Через несколько лет Лондиниум разросся, и дополнительные оборонительные сооружения пришли в запустение. Теперь город был открыт для атаки с любого направления к северу от Тамесиса. Причиной неспособности поддерживать оборону стало самонадеянное предположение сменявших друг друга наместников, что южные равнины новой провинции умиротворены и нет необходимости защищать крупнейшее поселение Британии. Теперь их глупость стала очевидной.
Катон махнул Туберону рукой и отъехал в сторону, чтобы подождать, пока Светоний нагонит его. Правитель внимательно осмотрел город и прищурился на восток, где не было никаких признаков врага или даже отрядов разведчиков.
— Трудно поверить, что мы их опередили. — Он почесал щетину на подбородке. — Повстанцам пришлось преодолеть лишь малую часть того расстояния, которое пришлось преодолеть нам. Я боялся, что они будут здесь задолго до нашего прибытия.
— Да, господин. Я тоже этого боялся.
— Так что же их задержало? Это теряет весь смысл. Где они во имя Плутона? Они же не могли оставаться в окрестностях Камулодунума. Инициатива за ними. Почему они упускают предоставленную им возможность? — Глаза Светония сузились. — Что задумала эта иценская ведьма?
Очевидного ответа на вопрос наместника не было, и Катон пожал плечами.
— Нам противостоит не обычная армия, господин. Боудикка, возможно, скорее номинальная фигура, чем лидер восставших. Кто может сказать, насколько велика ее власть над теми, кто идет за ней? И если ее последователи больше озабочены тем, чтобы грабить то, что лежит перед ними, а не думать о стратегической ситуации, то, скорее всего, они двинутся дальше только тогда, когда у них закончится продовольствие. Однако Лондиниум предлагает богатую добычу, и я смею предположить, что эта перспектива привлечет их сюда скорее рано, чем поздно.
— Есть еще один вариант, — предложил один из трибунов. Высокий молодой человек с высокими тонкими скулами и чуткими глазами, он как будто собирался продолжить, но потом потерял уверенность.
Светоний устало повернулся к нему. — Поделись с нами своими мыслями, трибун Агрикола.
— Слушаюсь, господин. — Трибун колебался. — Возможно, у противника не хватает духу продолжать наступление, господин. Они могут сомневаться, что у них хватит сил для нападения на крупное поселение. Кроме того, они должно быть уверены, что вы сосредоточите свои силы для подавления восстания.
— Я сомневаюсь, что дело в недостатке смелости, молодой человек. Они достаточно хорошо справились с колонией ветеранов в Камулодунуме и Девятым легионом. Чего-чего, но дерзости у них в избытке.
— При всем уважении, полководец, колонию защищали старики, а Девятый легион состоял в основном из тех, кто был признан непригодным для участия в кампании на Моне. Кроме того, смею предположить, что мятежники знают об этом, и они будут гораздо более обеспокоены тем, что им придется столкнуться с гораздо более сложной задачей, когда они встретятся с лучшей частью наших сил здесь, в Британии.