— Господин что-нибудь говорил о цели моего визита? — поинтересовался Варнек, зная, что хозяин частенько любить болтать со своими девочками о делах, тем самым увеличивая свою собственную важность.
— Нет, — ответил тихий голосок. — Но мне показалось, что хозяин был в приподнятом настроении. Уверена, что все будет хорошо, — старалась успокоить Шеллла, будто чувствуя внутреннее волнение Варнека.
Тот лишь промолчал, продолжая идти за юной красавицей. За все две сотни лет, он так и не научился читать мысли хозяина, потому как тот был всегда не постоянен, как и другие рабовладельцы. Разум, находящийся в разные дни под разными веществами тяжело было разгадать, но самые любимые дни Варнека были тогда, когда господин оставался трезв и рассудителен. Из прохладных помещений, предназначенных для рабов, они вышли на улицу, где их путь лежал в тени выпирающей части дома, мимо черных колонн. Роскошная вилла лежала на высоком плато, вырубленным среди крутых склонов и небольших хребтов, откуда вниз не было простой дороги, кроме как на аэрокарах. Чтобы добраться до главного дома, Варнеку и Шелле необходимо было покинуть дома прислуги и взобраться вверх по крутой, описывающей небольшую дугу дороге.
Взгляд Варнека упал вниз на поле для тренировок, где усталые воины продолжали познавать тяготы усердных занятий под палящим обеденным солнцем, окруженные прочными стенами и куполом барьера. Они схватывались друг с другом в пыльной земле, хранившей в себе пот и кровь сотен тысяч воинов, некоторые из которых были по-настоящему великими. Тренировочное поле находилось в километре от виллы, на полсотни метров ниже ее уровня. И с балкона хозяина было видно, как маленькие планетарцы сражаются за право быть лучшим.
На всем пути Варнеку и его проводнице встречались стражники, желанно смотрящие на Шеллу, рабочие и охранные роботы, наложницы, служанки, шпыняющие туда-сюда по важным поручениям и такие же гладиаторы, которые при виде товарища почтительно кивали головой, а тот им в ответ. Последние сто метров до входа в просторный дом хозяина украшали статуи из белого мрамора, расположившись по обе стороны от вымощенной черными и оранжевыми плитами дороги. По правое плечо Варнека стояли великие чемпионы этого дома, запечатленные в момент своего триумфа. Многие из них возносили свои руки к небесам, крепко держа оружие, кто-то поднимал голову поверженного врага, а кто-то гордо стоял на одном колене, не веря своему торжественному счастью.
Гладиатор с улыбкой и легкой завистью смотрел на этих каменных воинов, мечтая однажды оказаться достойным встать с ними в один ряд. Но была и та деталь, что сильно омрачала эти прекрасные скульптуры — цепь. Длинная белая цепь пролегала над головой Варнека и Шеллы, и путь ее был проложен из стороны в сторону, где один конец начинался от шеи чемпионов, а заканчивался в протянутой руке господина. Десятки скульптур гладиаторов были узниками цепей, что словно тонкие арки пролегали на всем пути, удерживаемые хваткой хозяина, изображенного на каждой статуе во всем своем высокомерии.
Никто не давал забыть маликанцу, что он всего лишь раб, как бы высоко тот не задрал голову. Даже эта дорога, по которой шагал Варнек своими босыми ногами, называлась «Прямая судьбы». Каждый, кто шел по ней, неминуемо приближался к своей судьбе, будь-то помилование, награда, или смерть. Дорога, свернуть с которой было нельзя, всегда могла стать последним пройденным отрезком в жизни маликанца. Хоть Варнек и догадывался о причинах своего вызова, его волнению не было предела. Умереть в славной битве — это одно, а быть до смерти замученным на потеху публике — другое. Фасад главного дома делился на две основных части, панорамную лоджию из прочного стекла, открывающего вид на прекрасные просторы, с внешними оранжевыми стенами, на которых лучшие мастера вырезали славную историю этого дома, и черный низ с темно-зелеными прожилками, символизирующую кровь Маликании, что питает благополучие этого рода. Чудные декоративные колонны, украшающие вход, были подобны трем прядям из камня, скрученным в ДНК-спираль.
Варнек не проходил мимо них уже два мировых цикла, но зато видел много раз, как иные заходили внутрь и больше никогда не возвращались обратно. С легкой заминкой он вступил на прохладный камень дома господина. Путь на второй этаж показался ему целой вечностью, не смотря на произведения искусства, которых в доме было очень много и от некоторых из них действительно тяжело было оторвать взгляд. Шелла подвела Варнека к широким дверям, которые охраняли две пустышки пятнадцатого круга.
— Я привела господину Сабѝлу гладиатора Варнека по его приказу, — обратилась Шелла к одному из страшных по ее мнению роботов, что преградил им дорогу.