— Из-за глиняного гнома, — сказал паук и рыгнул. — Этот мохнатый дурак вбил себе в голову, что гнома надо взять с собой. А у нас и так проблемы с движком, лишнюю тяжесть никак нельзя.
— Ползука Мохнурий с собой увёл, — высунулся из-за печки Жучино. — А Клопундий присоединился к ним из вредности.
— И куда же они ушли? — спросил Федя, мысленно хватаясь за голову. Ему, как и нам с вами, хотелось, чтобы эта бодяга поскорее закончилась.
— Недалеко, — ответил Паурон. — В кустах выковыривают из земли своего гнома. Он знаешь как прочно вмёрз? До весны не выковырнут. Жучино, заводи мотор.
— Ну вы красавцы, — сказал Федя и вдруг гаркнул так, что Катя аж присела: — Отставить заводить мотор! Запрещаю стартовать в неполном составе!
— Полный состав корабль может не потянуть, — робко возразил Жучино.
— Раньше надо было думать. Кто ж на такой стиральной машине в космос летает? Позор один. Как у вас там заклёпки не отвалились, удивляюсь. Короче, всем сидеть и ждать меня. Скоро приведу ваших отщепенцев.
— А если они не пойдут? — скорбно спросил Паурон.
— Пойдут как миленькие. Это тебя твои подчинённые не слушаются, а у меня они как шёлковые. Кать, доставай телефон, кино снимать будем.
— Темно же! — сказал Жучино.
— А у нас фонарики, — ответила Катя и вышла вместе с Федей.
— Точно, в кустах копошатся, — Федя посветил в гущу зарослей, присыпанных снегом. Там действительно происходило шевеление и кто-то невнятно спорил.
— А красота-то какая! Берендеево царство, — Катя начала снимать на мобильник зимние пейзажи. — Федь, а кто они тебе вообще, эти насекомые?
— Грубо говоря, никто. Так, собутыльники. Но не бросать же их теперь! И представляешь, что будет, если на Земле останутся эти три чудовища? Мохнурий опять наделает зимних мохнатых комаров, и вся мутотень начнётся по-новой. А по телевизору уже объявили, что осенью всем показалось и ничего на самом деле не было.
— Ясно… Не так я планировала встретить Новый Год, но всё равно тут здорово. Жаль, скоро растает эта красота, и поедем мы обратно по киселю.
— Нормально доедем. Вот только спровадим этих захватчиков на родную планету. Эй, граждане насекомые! Всем выйти из кустов, лапы за голову.
Клопундий вышел, послушно задрав лапки.
— А теперь — Мохнатый!
Мохнурий сдавленно отозвался:
— Я не могу бросить Нибумбума. Подсоби, служивый! Не выковыривается.
— Оставь глину, глупое насекомое.
— Нет!!! — истерично заорал Мохнурий. — Мне его в награду дали!
— Допрыгаешься, без тебя улетят.
— Тогда я зароюсь в снег и впаду в спячку.
— Ага, и твой питомец сожрёт твоё бренное тело с голодухи. О Ползуке-то подумал?
Судя по возникшей тишине, Мохнурий не принимал в расчёт такого оборота событий. Катя отошла в сторону и снимала крупным планом снежинки в луче фонаря. Федя потерял терпение:
— Считаю до трёх. Раз!
— Хорошо. Но пусть главниссимус вернёт мне звание магистра!
— Вернёт, вернёт. Забирай Ползука и айда в избу, а то скоро утро. Хотите при свете дня стартовать, чтобы все вокруг попадали в обморок?
— Никто не увидит, все отсыпаться будут, — хмыкнул Клопундий и, переваливаясь по мокрому снегу на шести лапах, пополз к избе.
Мохнурий вылез из зарослей, встряхнулся, расправил крылья и полетел. Ползук тоже взлетел следом за хозяином, и перед избой у них произошло воздушное ДТП. Оба плюхнулись в снег, побарахтались, дружески мутузя друг друга, и встали. Федя понял, что у них это не впервой. «Ну и кинцо у Катьки получится!» — подумал он и крикнул:
— Алё, главниссимус! Высунь морду. Тут бывший магистр условия выставляет.
— Что за у… условия? — пробубнил Паурон. Судя по его гнусавому голосу, горючего для корабля стало ещё меньше.
— Я согласен лететь, только если меня восстановят в звании Магистра! — звонко прокричал Мохнурий.
— Ик! Восстанавливаю. Ты опять магистр.
— И льготы мне назначьте в качестве компенсации за моральный ущерб, — капризно добавил бражник, стоя на пороге.
— Заткнись, — прошипел Федя и подтолкнул его кулаком в спину, помогая войти в корабль.
— Какой ущерб? — не понял Паурон.
— Умственный. У магистра Мохнурия, — объяснил брат Клопундий и тоже зашёл в избу. За ним прошмыгнул Ползук. — Ну что, народ, отправляемся? Жучино, заводи.
Изба затряслась и загудела. Наступил исторический момент.
— Пока, ребята! Удачно долететь! — помахал рукой Федя.
— Не скучай, служивый! — попрощался Мохнурий и задраил люк, то бишь захлопнул дощатую дверь.
— Федь, у меня батарейка села, — пожаловалась Катя. — А я так хотела заснять старт.
— Что-то мне не нравится, как она гудит, — озабоченно сказал Федя.
— Фи. Можно подумать, ты когда-нибудь слышал, как гудят летающие избы.
— Не слышал, но такое ощущение, будто у них антифриз вытек.
Изба чуть покосилась, но взлетать не спешила. Гул усилился и стал каким-то надрывным, а из-под низа потянулся тоненький белый дымок. Федя схватил Катю за руку, и на всякий случай они отбежали подальше. Мотор крупно завибрировал, заухал, зафырчал, с крыши отвалился пласт соломы, и изнутри раздался нечеловеческий — в смысле, ненасекомый — вопль Мохнурия:
— Выключа-ай!
Почти сразу же грохнуло. Избу сотряс удар, стекло вылетело, и из окна повалил густой чёрный дым. Стало тихо. Федя и Катя испуганно посмотрели друг на друга, потом осторожно подошли поближе.
В избе раздалась ругань. Дверь отворилась, и пулей выскочил Ползук. За ним не спеша вышли остальные пятеро, перемазанные в копоти.
— Крыхрында лопнула, — объявил дон Жучино. — Отлетались. Теперь это просто изба.
Комментарий к 11. Новогодние приключения Феди и Кати
Я точно знаю, что по крайней мере один читатель это читает:)
Последняя глава наготове, осталось поджарить с боков и перевернуть на другую сторону. Надеюсь, что она будет на самом деле последней, ахаха)))
========== 12. Улёт ==========
Комментарий к 12. Улёт
Краткое содержание предыдущей главы (которая из-за ошибки автора вышла в эфир недописанной и тут же была убрана в черновик, вследствие чего читателям не пришли уведомления и теперь она лежит нечитанной. Пардоне муа, меа кульпа): Федя и Катя преодолевают множество трудностей в новогоднюю ночь и ценой невероятных усилий доставляют насекомым бесценное горючее. Но внезапно возникают непреодолимые обстоятельства…
«Где их прятать? Если половину в мою квартиру, а половину в Катину… нет, в Катину нельзя, Катя с родителями живёт. Если Катина мать увидит Паурона, то… Личная жизнь накроется, короче. Да и не уверен я, что Кате будет приятно каждый день слушать триста куплетов обращательного стиха в исполнении Клопундия. Нет, надо искать другие пути. Может, на базу их отвезти в два рейса? Там, правда, холодно на складах, ну да им не привыкать. Может, уговорю впасть в спячку на пару месяцев… А, чёрт, не получится, они же про какие-то особые условия говорили.
Что же делать-то, ёлки-палки?! Всех к себе отвезти? Да я с ними за три часа с ума сойду. Разве что Ползука одного взять, он хотя бы не разговаривает. Посажу его в ванну. Сам буду купаться в качалке… Ага, зашибись. Придёт ко мне Катя, а я ей: дорогая, не обращай внимания, у меня в ванной двухметровый плавунец. Ты, главное, близко не подходи, чтоб он тебе руку не откусил.