Ник продолжал:
– Я должен был удостовериться, что средство работает и не вредит тебе. – Она гневно забормотала на последней фразе, но он не обратил внимания. – Фейри обычно требуется четыре капли, чтобы подавить способности. Половина этой дозы показалась мне разумной для человека. – Он ухмыльнулся, явно забавляясь при виде недоверия на ее лице.
– А если бы доза оказалась большой? – осмелилась спросить она.
Он лишь в который раз пожал плечами, что было невыносимо.
– Но этого не случилось, – только и сказал он.
Она смотрела широко раскрытыми глазами, как он подошел к краю большого озера, засунув руки в карманы. Ей не нужно было, чтобы он подтвердил ее опасения по поводу последствий приема слишком большой дозы тоника зараз. И с трудом сглотнула, разрываясь между злостью за то, что он мог ее убить, и благодарностью, потому что она, вероятно, пошла бы на риск несмотря ни на что.
Конечно, кто бы мог подумать, что человеку понадобится эликсир, изначально предназначавшийся для фейри?
Он не пригласил присоединиться к нему, когда устроился на траве, вытянув ноги вперед и откинувшись на руки. Но Фейт все равно уселась рядом, скрестив ноги.
– Я не могу дать тебе новые капли. Они были временным решением.
Она резко повернулась к нему.
– Они нужны мне, Ник, пожалуйста…
Он прервал ее отчаянную мольбу.
– Это средство нельзя купить на рынке, Фейт. Оно редкое и изобретено в качестве оружия против нашего вида. Король хранит его в личной коллекции отваров, уничтожающих любые способности. Дать его тебе было крайней мерой – и рискованной. Если принимать его слишком долго или превысить дозу, разум отключается, убеждая тело, что ты мертва. И сердце останавливается.
Она молчала. Не из-за страха, что всего одна лишняя капля сулила смерть. Ее переполняло отчаяние из-за разбитой надежды избавиться от проклятья.
– В меньших дозах оно сможет подавлять способности, но Ночные странники все равно смогут проникать в твой разум. И ты окажешься беспомощна перед ними, – тихо добавил он.
Она тяжело вздохнула, признавая поражение.
При виде ее хмурого выражения лица, Ник повернулся к ней.
– Тебе просто нужно научиться управлять ими, – ободряюще сказал он. – Если сможешь, получишь ключи от собственного разума. Сможешь намеренно сдерживать способности и сразу почувствуешь, если незваные гости проникнут в твою голову. Сможешь скрывать информацию без их ведома. Если овладеешь навыком, никто никогда не узнает, кто ты.
В ней проснулась маленькая искорка надежды. Фейт посмотрела на него и, встретив его пристальный взгляд, отвела глаза и покраснела.
«Кто ты такая?»
– Я не знаю, кто я, – тихо сказала она.
Последовала долгая пауза. Она посмотрела на воду и охнула, заметив крошечные шарики света, танцующие у поверхности. Встав на колени, она протянула руку, чтобы коснуться их, но они выскользнули между пальцев.
– Юколайты, – пояснил Ник в ответ на ее любопытный взгляд. – Говорят, они излечивают любые раны и болезни, хотя мне никогда не удавалось выловить их. – Он нахмурился и посмотрел на озеро.
Фейт перевела на него взгляд и поняла, что забыла, кем он являлся: другим, даже исключительным, членом королевской гвардии. И все же он был таким…нормальным. Это открытие удивило ее. По правде говоря, она даже винила себя за то, что верила, будто они все одинаковые – властные и безразличные к человеческим жизням. И вот он, помогает ей безо всяких причин, а ведь они едва знакомы.
Он встретил ее взгляд.
– Какое тебе дело? – тихо спросила она.
Он знал, что она имеет в виду.
– Что бы ты ни думала о моем виде, у нас все же есть сердце.
– Это ведь ты велел Рубену бежать.
Он удивленно изогнул бровь.
– Верно, и не ему одному. Но есть и те, до кого не успел добраться вовремя. Король приказал Ночным странникам выявлять всех, кто связан с Вальгардом.
– И он убивает их – людей? – Она уже знала ответ, и он подтвердился мрачным выражением на лице Ника. Но ей все равно стало дурно, словно она только что узнала об этом.
Она вспомнила сына трактирщика, которого выволокли на улицу в ту ночь, когда они с Джейконом успели спасти Рубена. Они бросили его на произвол судьбы, и, хотя она понимала, что ему нельзя было помочь, чувство вины не ослабевало.
– Они не виноваты. Их оставляют беззащитными, – сказала она. – Жизнь трудная штука для большинства людей за стенами города.
Он понимающе кивнул.
– Мы на войне, Фейт. И она длится веками. Даже незначительная информация может иметь решающее значение. Мы продолжаем держаться, но все же уязвимы.