- И вот, - продолжал Сингх по мере их движения, - мы были измотаны. И однажды среди ночи, часа в три, когда Эльза начала плакать, Нат повернулась ко мне и сказала: "Этот монстр меня доконает". И всё. С тех пор она стала Монстром.
- Но теперь-то ты говоришь об этом с улыбкой, да?
- Да, - согласился Сингх, вспоминая лицо дочери. - Да. И вот почему я здесь.
- Вот почему ты здесь, хм? Ты не похож на человека, который решил оторваться от семьи.
- Мне больно оставлять их ради этого задания. И пройдут месяцы, может даже годы, прежде чем они смогут присоединиться ко мне на Медине. Но если я смогу подарить дочери версию человечества, задуманную высоким консулом, это будет стоить того. Галактическое общество мира, процветания и сотрудничества - лучшее наследие, которое только можно представить.
- Истинный верующий, - сказал адмирал, и Сингх почувствовал укол стыда за то, что он, возможно, выглядит наивно в глазах этого мужчины. Но когда Трехо продолжил, в его тоне не было ни намёка на насмешку. - Это и может сработать только благодаря истинно верующим.
- Да, сэр, - сказал он, и поправился, - Антон.
Адмирал вывел его в широкий коридор, больше любых, когда-либо виденных им на кораблях. Конечно, Буря и близко не была похожа на другие корабли, но её конструктивной особенностью было оптимальное распределение каждого килограмма, каждого сантиметра пространства. Так что даже формой своих стен корабль утверждал мощь. Сингх чувствовал, как в груди поднимается легкая волна восторга. И это ощущение было ожидаемо.
Два мичмана, занимавшие стол, смеялись и флиртовали, пока не увидели Трехо. Старик нахмурился, а пара отсалютовала, поспешно ретируясь, чтобы вернуться к своим обязанностям. Теперь Сингх заметил, что никто не мешал их разговору с момента выхода из каюты адмирала. Экскурсия могла казаться спонтанной, но она была задумана, как приватная беседа.
Тем же тоном, которым можно спросить, который час, адмирал сказал:
- Разъясните мне тактические и логистические проблемы, которые возникнут при установлении контроля над Мединой.
Сингх встал немного ровнее. Всё, дружеские беседы о семье закончились. Пришло время работать. Он слегка сдвинул свой рукав, снял с запястья монитор, и развернул его на столе. Вызвал отчет, который он готовил несколько недель. Внезапный, иррациональный страх, что он проглядел что-то очевидное, и это покажет адмиралу его несостоятельность, всё ещё прятался где-то в глубине сознания. Но это был старый, знакомый вид страха, и он знал, как с ним бороться. Схематичное изображение станции Медина повисло над поверхностью стола.
- Станция Медина, - сказал Сингх. - Исходя из того, что наши разведданные верны, там находятся сотни представителей коалиции Земля-Марс, со своим обслуживающим персоналом, включая службы безопасности. Добавим постоянный штат, экипаж станции, и представителей Союза с транзитных кораблей, и по осторожным оценкам получим размер популяции от трех до пяти тысяч человек. Я бы предположил, что число на самом деле вдвое больше.
- Исходя из того, что наши разведданные верны?
- При пассивном наблюдении, даже многолетнем, вероятность ошибки всегда больше, чем при активных изысканиях. А помехи поверхности врат только увеличивают уровень неточностей, - сказал Сингх. Адмирал хмыкнул и махнул, предлагая продолжать. Он повернул изображение станции, и укрепленные элементы на поверхности подсветились красным.
- Станция оснащена некоторой защитой. Сеть ОТО, обеспечивающая противоракетный контур, и одна торпедная шахта, неповрежденная и пригодная к использованию ещё со времён Бегемота. Восемь рельсовых пушек, автоматическая система перезаряжания. По нашим прикидкам, общий объем загрузки сорок торпед.
- Ядерных? - спросил адмирал.
- Почти наверняка нет. Ограниченные возможности для маневрирования, и непредсказуемый характер инопланетной станции делает высокомощное оружие опасным для самой Медины.
Сингх передвинул изображение, чтобы в фокусе оказалась инопланетная станция, идеальная сфера диаметром в несколько километров, зависшая в центре сети ворот. Самый нетронутый и активный инопланетный артефакт во всех известных мирах. Точками на поверхности станции были обозначены шесть массивных рельсовых пушек.
- Главная защита станции - старая сеть рельсовых пушек, установленных ещё людьми Марко Инароса, и отключенных по завершении конфликта с его фракцией. Расположены так, чтобы по крайней от трех до пяти орудий могли стрелять одновременно по любому из колец. Наша разработка, тех времен, когда мы поставляли оружие Свободному Флоту. Устаревшие, но способные к устойчивой плотности огня в тридцать выстрелов в минуту. Разумеется, если их не переделывали.