Время залечит все раны. Для Драммер эта метафора значила лишь то, что стоит лишь подождать достаточно долго, и все вещи, казавшиеся важными, потеряют значение. По крайней мере то, что в них вкладывает она.
Время, совокупный опыт террафомирования Марса, потерявшего изначальный смысл, жестокая политика администрация Земли, и огромный рынок тринадцати сотен миров, каждый из которых нуждался в биологических субстратах для выращивания действительно съедобной пищи. Всё это, пусть медленно и шатко, но тащило Землю к возрождению.
Система чирикнула - учтивый щелчок, похожий на звук сломанного бамбука. И голос личного секретаря, как глоток виски:
- Госпожа Президент?
- Дайте мне минутку, Вон, - сказала она.
- Да, мэм. Но Генеральный секретарь Ли хотел бы поговорить с вами перед церемонией.
- Коалиция Земля-Марс подождёт до коктейлей. Я не открою станцию, если буду вскакивать на каждый их чих. Это плохой прецедент.
- Вас понял. Я разберусь с этим.
Ещё один короткий деревянный щелчок, и она осталась наедине с собой. Откинувшись в кресле, осмотрела фотографии на противоположной стене. Все предыдущие президенты Транспортного Союза: Мичио Па, Тьон, Уокер, Санджрани и с краю её собственное, худое и строгое лицо. Она терпеть не могла эту фотографию. Лицо, будто съела что-то кислое. Но первая версия вообще была словно с форума одиночек. А эта хоть приличная.
Большинство членов Транспортного Союза знали её только по этой фотографии. Тринадцать сотен миров, и за следующее десятилетие практически все обзаведутся своей версией ТСЛ-5. Перевалочные станции, определяющие границы пузыря пространства, где заканчивалась сфера планетарного контроля, и начиналась епархия союза. Всё, что требовалось колониям от первого дома человечества, или друг от друга, брало начало в гравитационных колодцах. Заботы внутряков. А доставкой из системы в систему занимался Пояс. Старые термины. Внутряки. Астеры. Прилипшие, поскольку язык всегда продолжает цепляться за старые понятия, даже в изменившейся реальности.
Когда-то коалиция Земля-Марс была центром человечества - сердцем внутренних планет. Теперь же она была лишь важной спицей в колесе. А центром колеса стала станция Медина. Там, где посреди не-пространства, объединяющего все кольцевые врата, зависла инопланетная сфера. Там, где Драммер всегда ждали апартаменты, если она не находилась в одном из Городов в пустоте. Там, где был Саба, если не путешествовал на своём корабле, или вместе с ней. Медина была домом.
Вот только иссиня-черный диск Земли на экране тоже был домом, даже для неё. Но наверное, не для всех. Дети, достаточно взрослые, чтобы голосовать, уже не помнили, как это - знать только одно солнце. Она не представляла, чем Земля, Марс или Солнечная система станут для них. Возможно, эта атавистическая тоска в её груди отомрёт вместе с её поколением.
Или, возможно, она устала, капризничала и хотела вздремнуть.
Снова звук ломающегося бамбука.
- Мэм?
- Я уже иду.
- Да, мэм. Но у нас есть приоритетное сообщение от управления движением в Медине.
Драммер подалась вперед, положив руки на холодный стол. Чёрт! Чёрт чёрт чёрт...
- Мы потеряли еще один?
- Нет, мэм. Никаких потерянных кораблей.
Страх чуть ослаб. Но не отпустил.
- Что тогда?
- Они сообщают о незапланированном транзите. Грузовой транспорт, без транспондера.
- Серьезно? - спросила она. - Они надеялись, что мы их не заметим?
- Не могу сказать, - ответил Вон.
Она вызвала на экран административную ленту Медины. Её должность позволяла получать любые данные: управление движением, жизнеобеспечение, выход энергии, данные сенсорных массивов в любом диапазоне электромагнитного спектра. Но световая задержка делала все данные устаревшими на четыре с лишним часа. Распоряжения доходили до адресата только через восемь - восемь с половиной часов после того, как запрашивалось её решение. Непостижимый инопланетный интеллект, создавший кольцевые врата, и массивные руины в системах за ними, научился управлять расстоянием. Но скорость света оставалась скоростью света, и похоже, это никогда не изменится.