Даже в героическом периоде мы иногда находим тему диады, то есть пары, а также женщины, но с иным смыслом, нежели в случаях, о которых мы говорили в первой части книги, рассматривая сказание о Немийском царе, «женщинах», назначающих божественных царей, «женщинах» рыцарского периода и так далее. Касательно этого иного аспекта, в котором проявляется тот же самый символизм, здесь будет достаточно сказать, что женщина, воплощающая принцип жизни (такая как Ева, «живая», Геба, и то, что происходит от связи божественных женщин с Древом Жизни, и так далее); или принцип просветления или трансцендентной мудрости (Афина, рожденная из ума олимпийца Зевса, наставница Геракла; или дева София, или Госпожа Интеллигенция средневековых «Верных Любви», и так далее); или сила (как индийская Шакти, богиня битв Морриган, дарующая свою любовь героям кельтского Ольстерского цикла, и так далее) —это объект завоевания, не забирающая у героя его мужской характер, а позволяющая ему интегрировать его на высшем плане. Характерный мотив в периоде героического типа состоит в противостоянии всяким гинекократическим претензиям и любой амазонской попытке узурпировать власть. Этот мотив совместно с другим, который в равной степени является неотъемлемым в определении понятия «герой» и отсылает к союзу с олимпийским принципом и борьбой против титанического принципа, весьма четко проявлялся в эллинский период, особенно в фигуре дорийского Геракла.
Мы уже видели, что Геракл, как и Тезей, Беллерофонт и Ахилл, сражается с амазонками и в итоге уничтожает их. Хотя лидийский Геракл соблазнен Омфалой, дорийский Геракл оказывается подлинным μισόγυνος —врагом женщин. С его рождения Гера, богиня Земли, относится к нему враждебно; еще в колыбели он задушил двух змей, которых Гера послала, чтобы убить его. Геракл постоянно вынужден сражаться с Герой —он не побеждает, но ранит ее и завладевает ее единственной дочерью Гебой, «вечной молодостью» —ибо он завоевал олимпийское бессмертие. Если мы рассмотрим другие образы данного периода как на Востоке, так и на Западе, мы всегда будем находить эти фундаментальные темы. Таким образом Аполлон, чье рождение много раз предотвращала Гера (немаловажно, что в этом ей помогал Apec, свирепый бог войны), которая послала змея Пифона с целью убить его, в итоге вынужден сражаться с Татием, сыном той же богини, которая защищала его. В борьбе ее ранит гиперборейский герой, как в эпическом сказании Афродиту ранит Аякс. Каким бы неопределенным ни был исход сказания о халдейском герое Гильгамеше, который отправился искать цветок бессмертия, подтекст этого рассказа состоит в его борьбе с богиней Иштар, афродитическим типом Матери Жизни. Он отверг ее любовь, напомнив ей о судьбе ее прежних возлюбленных, и убил демоническое животное, насланное на него богиней. [661] В одном из своих подвигов, который считается «героическим и мужественным» поступком, Индра —небесный прототип героя —поражает небесную женщину амазонического типа по имени Ушас своей молнией, будучи в то же время и Господином Шакти, чье имя также означает «сила». [662]И если отъезд Парфицаля заставил его мать, противившуюся его героическому призванию «небесного рыцаря», умереть от горя; [663] и если персидский герой Рустам, согласно «Шахнаме», должен сорвать заговор дракона, который предстает в облике соблазнительной женщины, после чего освобождает слепого царя, который благодаря Рустаму вновь обретает зрение и оказывается тем, кто попытался достичь небес с помощью «орлов»—во всем этом мы видим один и тот же мотив.
[661]
См. G. Maspero,
[662]
[663]
В сказании о Граале священный «героический» тип, о котором здесь идет речь, соответствует тому, кто может сидеть на оставленном пустым месте на собрании рыцарей, и при этом он не провалится вниз и его не убьет молнией. Здесь можно также сослаться на смысл наказания, возложенного на Прометея.