Затем произошел второй этап упадка: аристократии вырождались, монархии трещали по швам; если их не свергали режимы иного типа, из-за революций и конституций они стали бесполезными учреждениями, подчиненными «воле нации». Принципом, характеризующим это состояние вещей, стал следующий: «Король царствует, но не правит». Вместе с парламентскими республиками создание капиталистических олигархий открыло путь для перехода власти от второй касты к современному эквиваленту третьей касты —от воинов к торговцам. В итоге короли угля, железа и нефти сменили королей крови и духа. Древности тоже был знаком этот феномен в единичных формах: в Риме и Греции «аристократия имущества» неоднократно заставляя иерархические структуры исполнять свою волю, добиваясь родовых постов, подрывая священные законы и традиционные институты и проникая в войско, жречество и консулат. В более поздние времена произошло восстание коммун и подъем различных средневековых образований торговой власти. Торжественное провозглашение прав «третьего сословия» во Франции явилось решающим этапом, за которой последовали разнообразные «буржуазные революции» третьей касты, использовавшей в качестве инструментов либеральные и демократические идеологии. Соответственно, характеристикой этой эпохи выступает теория общественного договора: в это время общественными узами является уже не fides воинского типа, основанная на отношениях верности и чести. Они принимают утилитарный и экономический характер: это соглашение, основанное на выгоде и материальной заинтересованности —это может понять только торговец. Золото стало инструментом; знавшие, как приобрести и преумножить его (капитализм, финансовые операции, промышленные тресты) за кулисами демократии практически контролировали политическую власть и инструменты формирования общественного мнения. Аристократия уступила место плутократии, воин —банкиру и промьшленнику. Экономика восторжествовала на всех фронтах. Обмен валюты и ростовщичество —типы деятельности, ранее ограниченные пределами гетто —завоевали новую цивилизацию. Согласно выражению В. Зомбарта, в земле обетованной протестантского пуританства вместе уживаются американизм, капитализм и «дистиллированный еврейский дух». Естественно, что ввиду этих сходных предпосылок современные представители секуляризированного иудаизма увидели открытый путь к достижению мирового господства. В этом отношении Карл Маркс писал следующее: «Каковы мирские принципы иудаизма? Практическая потребность и поиск личной выгоды. Каков его земной бог? Деньги. Еврей освободился типично по-еврейски не только в том, что он взял под свой контроль власть денег, но и в том, что с его помощью деньги стали мировой властью, а дух христианских народов —практически еврейским. Евреи освободились до такой степени, что христиане сами превратились в евреев. Бог евреев был секуляризован и стал богом земного шара. Деньги—вот подлинный бог евреев» [855] .
В действительности регламентация торговли золотом, как и займов под проценты, чему посвятили себя евреи, так как у них не было иного средства собственного утверждения, можно сказать, является главным основанием признания и ненормального развития всего того, что составляет банковское дело, крупные финансовые операции и чистую экономику, распространяющиеся как раковые метастазы. И это является фундаментальным моментом «эпохи торговцев».
Наконец, кризис буржуазного общества, классовая борьба, пролетарское восстание против капитализма, манифест «Третьего Интернационала» и соответствующая организация групп и масс в кадры «социалистической цивилизации труда» —все это свидетельствует о третьем этапе упадка, в котором власть норовит перейти в руки низшей из традиционных каст —слуг, занятых тяжелым ручным трудом, и людей массы. Следствием этого стало сведение всех горизонтов и ценностей к плану материи, машины и количества. Прелюдией к этому стала революция в России. Таким образом, новым идеалом стал «пролетарский» идеал вселенской коммунистической цивилизации[856] .
[856]
D. Mereshkowsky,