Георг стоял посреди комнаты. Он думал о том, что ему следовало бы как-то объяснить священнику сложившуюся ситуацию, а не отпускать его без ответа.
Подойдя к окну, он увидел, что на улице напротив его дома стоят двое неизвестных. Один из них был в куртке из искусственной кожи и с цветным шарфом на шее, другой — в черном выходном костюме. Мужчины остановились и начали о чем-то тихо разговаривать.
Георг оперся руками о подоконник, прислушался.
— Уж не в церковь ли направился, сосед? — спросил мужчина в черном костюме.
— Нет, не в церковь!
— Господин священник будет читать новую проповедь.
— Мне не нужны никакие проповеди!
Потом они заговорили тише. Георг никак не мог расслышать их слов. О чем они говорят? Он вдруг почувствовал резкую боль и закрыл глаза. Ему показалось, что он слышит топот. Настроение его сразу же улучшилось. Снова послышались голоса мужчин.
— Чем в церковь идти, лучше наколол бы дров! — Это сказал мужчина в куртке.
— Да я хотел, но…
— Какие могут быть «но»?
— Слышишь, кто-то идет?
— А, это товарищи!
Георг открыл глаза и увидел длинную колонну вооруженных рабочих, возглавляемую Раубольдом и Ентцем. Он тихо засмеялся и невольно подумал о том, что Пляйш, наверное, тоже слышит их топот, а может, и видит их.
Георга охватило страстное желание спуститься вниз и крепко обнять товарищей.
Он отвернулся от окна и пошел к двери. Не доходя до нее, он позвал часовых, но голос его был так слаб, что никто не услышал Георга. Подойдя к двери, он распахнул ее, переступил через порог и, сделав еще один шаг, упал, ничего не чувствуя…
Майским днем по улицам Вальденберга, географические координаты которого соответствовали 50 градусам 35 минутам северной широты и 12 градусам 46 минутам восточной долготы, восемь товарищей пронесли гроб Георга Хайнике.
За простым, ничем не украшенным гробом шли Раубольд и Ентц, за ними отряд вооруженных рабочих.
Гроб с телом опустили в могилу. Не было ни прощального салюта, ни криков боли, ни слез, никто не произносил речей…