Подробности его гибели не известны, в документах указано: Виктор Яковлевич Новиков погиб в августе 1943 года. "Пропал без вести".
После войны её наградили медалью за участие в партизанском движении «Партизану Отечественной войны».
Клары Адольфовна работала в больнице, затем в детдоме, тихая сестра-хозяйка жила очень скромно. Ей казалось, что всё самое плохое в жизни уже случилось.
В 1947 году её обвинили в недостаче во время ревизии и приговорили к пятилетнему заключению. Дело было, скорее всего, сфабриковано.
Галина Пасько, лично знавшая Клару, на встрече с ветеранами сказала: "Я категорически утверждаю: клеветники и карьеристы строили своё благополучие, преследуя неподкупную Клару, ибо она никому не позволяла врать о подполье".
Пётр Антонович Ткаченко, учитель истории школы № 3 много сил отдал восстановлению справедливости, за что был исключен из рядов коммунистов.
Пока Таблер была в тюрьме, её сын Виктор сбежал из Павлограда, был принят в Суворовское училище, как сын погибшего.
В 1954 году Клара Адольфовна трудилась бракёром в бригаде Легпромкомбината.
Её подвиг не нашёл отражения в воспоминаниях и мемуарах участников подполья, признанных партией. Эта достойнейшая и мужественная женщина незаслуженно забыта.
Все почести и награды достались «видным коммунистам города».
История — предмет постоянных спекуляций и манипуляций в угоду формирования общественного мнения.
Комиссия по делам бывших партизан Украины лишь в октябре1967 году выдала Кларе "Партизанский билет".
Умерла Клара Адольфовна Таблер-Новикова в 1984 году 9 февраля.
В один день с Андроповым.
***
Манфред Генрихович Эсси-Эзинг ушёл после восстания с отступающей Красной армией.
Спешил доставить тяжелораненых в ближайшую к фронту санитарную часть.
Служил рентгенологом в 8-й гвардейской армии. Участвовал в битве на Курской дуге, был ранен, но вернулся в строй. Манфред Генрихович нашёл свою жену Елену Ивановну.
До конца войны служил начальником войскового лазарета № 112, вместе с женой.
Оба награждены медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
В июне 1950 Манфред Генрихович Эсси-Эзинг был назначен главврачом Артека.
Позже, отказавшись от пенсии, трудился рентгенологом в ялтинском санатории «Энергетик».
Ветераны, спасенные из лагеря, всю жизнь помнили Манфреда Генриховича Эсси-Эзинга — замечательного врача, интеллигентного и очень скромного человека. Во время его работы в Ялтинской городской больнице, в шестидесятые годы Рижская киностудия выпустила документальный фильм об этом удивительном человеке.
В одном из интервью этот скромный врач сказал:
«Конечно, это возможно было сделать только при помощи четкой организации, при помощи многих людей, рисковавших жизнью. Бесчеловечной фашистской машине уничтожения была противопоставлена организация людей: подпольный горком коммунистической партии включил нашу группу медиков в общую сеть Сопротивления. Мои подпольные клички были «Святой» и «Батя». И в самом деле, я годился в отцы почти всем своим подопечным — ведь им было по двадцать, а мне — сорок …»
«В жизни мне повезло. В Средней Азии в меня стреляли басмачи — не убили. На войне был трижды ранен — выжил! А главное — повезло в том, что людям смог помочь».
«Святым» называли его сначала из-за венчика седых волос. А потом слово это стало уже не кличкой подпольщика, а метафорой, лучше всего рассказывающей об отношении к нему людей. Иногда Манфреда Генриховича называли «Доктор Осень», вероятно из-за фамилии, которую он упростил: «Эссен».
На встрече с подпольщиками Павлограда в 1967 году Манфред Генрихович вспоминал:
«Многие павлоградцы считали меня погибшим. Но я воскрес…
Когда в Павлоград, освобожденный от оккупантов, вошли войска Советской Армии, я сразу явился в часть, ведь я по-прежнему считал себя военнообязанным: в плену мне удалось сохранить под пластырем на раненой ноге и военный и партийный билеты. Врачей не хватало, и меня тут же отправили хирургом в армейский госпиталь. Товарищ, который должен был передать мое сообщение подпольщикам, погиб. Так я «умер» для павлоградцев.
И ещё раз меня «воскресил» Андрей Вознесенский, когда написал балладу «Доктор «Осень» и в предисловии указал мой адрес. И снова посыпались ко мне письма и фотографии от старых друзей, с которыми соединяла нас борьба против фашизма и против смерти …
… И вот после войны от Ивана Матвеевича Лысенко пришла фотография с надписью: «Лучшему другу и отцу нашему дорогому, смелому, умному руководителю группы врачей лагеря, моему спасителю от расстрела»».