Но были, о чем речь пойдет ниже, и события, и действия большие и малые, не военные в буквальном смысле этого слова, которые подрывали престиж правительства, может быть даже больше, чем успешные боевые операции. Арест английских офицеров с целью добиться отмены смертного приговора; еще арест офицеров, который не предотвратил убийства наших пленных товарищей, но который вынудил палестинских чиновников убраться в знаменитые ’’гетто”; вынужденная отмена военных законов — последней попытки подавления масс; порка офицеров в отместку за порку наших молодых солдат; виселицы в ответ на виселицы — все это не только сотрясало престиж колониальных властей, но в конце концов, изгнало их из Эрец Исраэль.
Нам часто приходилось слышать, что британское правительство при желании могло бы отомстить, уничтожив нас всех, и что, таким образом, наши операции подвергали опасности все еврейское население. Этого приходилось опасаться. Генерал Каннигем, последний Верховный комиссар, говорил об этом в своем отчете о штурме крепости в Акко. Генерал утверждал, что уничтожить еврейское подполье можно только при использовании всей военной мощи против всего населения.
Но, — добавлял генерал, — англичане, в отличие от немцев, не могут так поступить.
Стратегия не предусматривает надежд или чрезмерных надежд на моральные качества противника. И мы не надеялись на ’’человечность” правительства. Нам приходилось быть свидетелями варварского поведения военных летчиков в наших городах, селениях и кибуцах. Мы читали служебную литературу, которую раздавали английским солдатам. Типичным выражением настроений некоторых солдат была угроза, нацарапанная на экземпляре нашей подпольной газеты ’’Херут”: ”Эй, вы! Гитлер убил 6.000.000 евреев. Шестой воздушный флот убьет 60.000.000, если вы, черт побери, не будете вести себя, как следует!”
К нам попал официальный документ, выпущенный в Эрец Исраэль Генеральным штабом британской армии на Ближнем Востоке. Это была ’’Учебная брошюра для Ближнего Востока №9, часть XIII”. Она содержала инструкции по ’’обращению” с гражданскими демонстрациями. Вот, что в ней говорилось:
”Со времени известного происшествия в Амритсаре в конце Первой мировой войны, разгон толпы является опасной операцией, и предполагается, что крайние мероприятия могут быть расценены, как ничем неоправданные. Это необоснованное предположение.
Действовать следует так:
Да предупредить толпу, что вы будете стрелять, если она не разойдется.
Выберите троих из состава взвода; найдите зачинщиков. Обычно они не впереди толпы, а подстрекают сзади. Укажите своим людям на них, как на мишень. Когда вы сочтете это уместным — прикажите людям стрелять и стрелять так, чтобы убить”.
В этом духе была обучена оккупационная армия в Эрец Исраэль. Ссылка на Амритсар не была случайной.
Несмотря на все это, мы не боялись, что войскам прикажут уничтожить ишув, как некоторые, впавшие в панику еврейские чиновники. Мы были уверены, что такая возможность исключается, и наша уверенность была следствием трезвых расчетов.
Гражданское население, даже насчитывающее всего сотни тысяч, нельзя уничтожить сразу. Потребовалась бы длительная кампания истребления. Власти знали, или узнали бы со временем, что этот процесс не будет односторонним. Пролилось бы не только много еврейской крови, но и немало английской: гораздо больше, чем во время всех действий подполья вместе взятых. Полковник Паттерсон, командир Еврейского легиона созданного Владимиром Жаботинским во время Первой мировой войны, британский офицер ирландского происхождения, который ушел в изгнание и осудил британское правительство за предательство еврейского народа, сказал как-то в беседе с офицерами Иргун Цваи Леуми:
’’Помните, англичане не любят, чтобы их убивали”.
Мы помнили то, что сказал нам Паттерсон, и наш все растущий опыт подтверждал его слова. Британское правительство все же состояло из людей образованных и интеллигентных. Они знали, что если они попытаются уничтожить гражданское население, они положат начало отчаянной войне мести, в которой им придется заплатить дорогой ценой, прежде чем они смогут добиться своей цели.
Кроме того, Тель-Авив не Амритсар и Эрец Исраэль не Пенджаб. Весь мир теперь интересовался судьбой Эрец Исраэль. Этого добилось восстание. Никакая партизанская борьба не получила такой огласки во всем мире, как наша. В то время, как она развертывалась, крупные битвы происходили в горах Греции. Мировая пресса уделяла им по нескольку строк. Сообщения о наших операциях появлялись под броскими заголовками на первых страницах всех газет, особенно в США. Некоторые говорили, что только любовь к сенсациям побуждает американские газеты уделять столько внимания нашим операциям, нашим подпольным передачам и заявлениям. Даже если это и так — какое это имеет значение? Интерес газет является мерилом интереса публики. А публика — не только евреи, но и неевреи — явно проявляла интерес к ударам, которые мы наносили в борьбе за Эрец Исраэль.
Характерно, что даже последующие операции армии Израиля получили меньше отклика в мировой печати, чем предшествовавшие им действия повстанцев. Причины этого очевидны. Операции регулярной армии, даже если она добивается крупных побед, не производят такого впечатления, как смелые действия кучки повстанцев против сильного государства и армии.
В этой огласке, иногда преувеличенной, но всегда немедленной, мы видели второй фактор, который предупредил бы преднамеренное истребление еврейского населения. Нам нужно было, чтобы все большее число людей интересовались событиями в Эрец Исраэль. Этот интерес, вызванный нашей борьбой, окружал еврейское население своеобразным невидимым спасательным кругом. Широкая разъяснительная кампания, проводимая Еврейским Комитетом Национального Освобождения в Соединенных Штатах, играла тут важную роль. Британское правительство было очень чувствительно к мнению Америки и не могло пренебрегать чувствами своего ’’богатого заокеанского дядюшки”. Правда, всегда существовала опасность индивидуальных случаев мести со стороны солдат. Но мы делали все возможное, чтобы их предотвратить. Во всех случаях, когда это было возможно, мы предупреждали гражданское население и публиковали английский перевод для гражданских лиц английской национальности. Такое предупреждение, например, было опубликовано весной 1945г., когда мы запланировали взорвать британский Генеральный штаб. Такое же предупреждение было выпущено весной 1947г., прежде, чем мы взорвали железные дороги.
Вот типичный образец таких предупреждений:
”1. Правительству угнетателей предлагается немедленно эвакуировать детей, женщин, гражданских лиц и служащих из всех учреждений, зданий и жилых домов по всей стране.
2.Гражданское население — евреев, арабов и др., просят ради них самих воздерживаться, впредь до отмены этого предупреждения, от посещения или приближения к государственным учреждениям и т.п.
Вас предупредили!”
Нет, мы не допускали мысли, что наша борьба приведет к полному истреблению нашего народа. Мы знали, что в результате нашей борьбы Эрец Исраэль уподобилась стеклянному дому. Мир заглядывал в него с нарастающим интересом и видел почти все, что делалось внутри. В значительной мере благодаря этому, мы имели возможность продолжать борьбу до самого большого успеха в 1946-47 г.г. Средством нападения служило оружие. Щитом и защитой была прозрачность ’’стеклянного” дома. Обслуживаемые этими двумя инструментами, мы продолжали наносить удары по престижу мандатных властей.
Далее. Изучение международного положения во время и сразу после окончания последней войны убедило нас в том, что условия будут нам благоприятствовать. Война принесла решительные изменения в соотношении сил в мире. Были потоплены могущественные флоты. Большие армии были разбиты или рассеяны. Великие державы стали второразрядными. Средние и малые страны, так или иначе, поглощались большими блоками. Выделились две сверхдержавы, располагавшие огромными территориями, населением, экономическими и военными ресурсами.